Всеслав Соло

Астральное тело - 2. Изида или врата Святилища (Ч

прихожей колокольчиком прозвенел электрический

звонок, прозвенел продолжительно еще раз.

-- Это он, -- сказал Екатерина.

-- Кто? -- переспросил я.

-- Остап Моисеевич, конечно же. Сейчас я тебя с ним

познакомлю.

-- Этого еще не хватало, -- забеспокоился я и на всякий

случай приготовился покинуть Гришино тело.

-- Да ладно, не волнуйся ты, не выдам, не для того

привела. Оставайся здесь.

-- Может, он догадался, что я...

-- Да ну там, прибалдеть пришел, гад мой любименький.

Ладно... Иду-у-у! -- протяжно и громко простонала ведьма, а в

мою сторону добавила шепотом: -- Сиди на кровати, я скоро.

Затем она вышла из спальни и потихонечку прикрыла за собою

дверь.

Вскоре за дверью послышались торопливые голоса:

-- Ну, давай же, Екатерина.

-- Неужели так проголодался, Остапчик?

-- Еще бы, целый день в этой вонючей конторе, -- потом до

меня доносилась какая-то возня, а еще минуту спустя -- два

тяжело дышащих голоса, будто два человека заглянули отдышаться

в лесную комнату за стеною этой спальни, после долгой

изнеможающей пробежки. Несколько минут голоса перешептывались,

словно отдышались и могли насладиться спокойствием.

-- Еще, -- прозвучал один из голосов.

-- Хватит, я устала, -- ответил другой голос, голос

Екатерины.

Теперь послышались шаги и неопределенное шуршание и снова

шепот, но уже отдаленный, видимо, из прихожей. Скрежетнула

металлическими язычками замков входная дверь, и опять, но на

этот раз одиночные, шаги. Я пристально смотрел на дверь

спальни, она открылась.

-- Так, надеюсь, ты меня уже заждался? -- сказала

Екатерина.

-- Он не вернется? -- несмотря на ее развлекательное

настроение, я тут же обратился с вопросом к ведьме.

-- Вот что ты думаешь, то сразу же и происходит, Сережа,

пришлось отдаваться на пеньке, -- расхохоталась хозяйка

спальни.

-- Я спрашиваю, Остап Моисеевич не вернется? -- снова

повторил я вопрос. Хохот Екатерины остановился, губы отпустили

улыбку.

-- Он уже насладился, я постаралась, -- как-то

снисходительно ответила Екатерина и тут же перешла на деловой

тон, -- ладно, пойдем кормить твоего толстяка.

Мы прошли на кухню. Я усадил Гришино тело на кухонный

стул.

-- А что он любит? -- спросила Екатерина.

-- Откуда я могу знать.

-- Ты что, его ни разу не кормил?

-- Нет.

-- С ума сошел, он же сдохнет.

-- Ничего, ему голодать полезно, водичкой я его попаиваю.

-- Спроси у него, что ему приготовить.

-- Сейчас попробую.

-- А что, он с тобой не общается, что ли?

-- Почти нет. Мое сознание его сильно притеснило... Гриша,

-- обратился я к хозяину тела, -- ты есть хочешь?

-- Да, -- послышался короткий ответ его чувств.

-- А что бы ты хотел?

-- Все.

-- Ну что там? -- поинтересовалась Екатерина, поджидая

конец моего внутреннего диалога.

-- Все в порядке, все, что ты приготовишь, съест, -- будто

отчитался я перед Екатериной.

Екатерина разогрела суп, налила полную тарелку и поставила

ее передо мной, а я подумал: Как будет лучше, есть самому,

либо уступить правую руку Грише? Нет, вначале попробую я сам .

-- Запах чувствуешь? -- спросил я у председателя

кооператива.

-- О-о-о, -- утомительно простонал Гриша, -- классно

пахнет.

Тогда я начал есть: абсолютно никакого вкуса я не ощущал,

мне был безразличен процесс трапезы, все это выглядело так,

словно я был сторонним наблюдателем, но Гриша волновался.

-- Послушай, Сатана, ты не мог бы глотать побыстрее? А

мясо в тарелке есть?

-- Есть, приличный кусок.

-- Я очень люблю мясо вперемешку с супом.

-- Ну что я, в тарелку руками, что ли, полезу? --

обозлился я, но все-таки уважил Гришу.

-- А-а! -- заорал Гриша. -- Ты мне обжег пальцы, --

видимо, в этот момент хозяину тела каким-то образом удалось

овладеть ощущениями кожи своего тела, ибо внутренности Гриша

чувствовал сам. Кожу я взял на себя с самого начала, чтобы

случайно не повредить земное тело председателя кооператива,

увлекшись чем-нибудь своим, и даже не обратить на это внимание,

потому что Гришино, как я понял, общение со мною возникало по

моему желанию, а это означало, что Гриша вовсе не спал, а