Всеслав Соло

Астральное тело - 2. Изида или врата Святилища (Ч

из его записей от руки.

-- Хорошо, я тебе сейчас дам, но, право, ты что-то

путаешь... Леша, если ты меня разыгрываешь, то поверь -- это

кощунственно.

-- Надежда... я сам в затруднении... но это так.

Тогда, ничего не говоря, мама стала один за другим

выдвигать ящики секретера и вскоре извлекла из одного из них

папку-скоросшиватель, освободила из него два листка бумаги и

протянула их другу детства.

-- На, держи, только не говори пока ничего Наташе...

Сумасшедший!

Размышления Дубинина

Во второй половине дня возле кинотеатра Лесного поселка

настороженно скользнули тормоза милицейского мотоцикла с

коляской. Участковый милиционер капитан Дубинин вытащил ключ

зажигания, и мотоциклетный мотор выстрелил еще раз в два ствола

глушителей и, словно поперхнувшись газами, умолк. Дубинин

расстегнул шлем, стащил его с головы, пригнулся, осматриваясь

по сторонам, и положил шлем на сиденье коляски, затем натянул

на спинку сиденья дерматиновую накидку. Теперь капитан милиции

ловко спрыгнул с мотоцикла и еще раз пристально огляделся по

сторонам.

-- Здравствуйте, товарищ Дубинин! -- восторженно, будто

отрапортовала, сказала уборщица кинотеатра Марина Ивановна,

которая только что выглянула из-за широкой входной

металлической двери кинотеатра на площадь, чтобы

удостовериться, кто прибыл, но, узревши участкового, она

обрадовалась и теперь выскочила, ловко придвинув за собой

дверь, на ступеньки кинотеатра. -- Что новенького, Василий

Васильевич? Никак дело новое заимели? Дубинин сурово посмотрел

на Марину Ивановну и на секунду бегло оглянулся назад.

-- Что ты орешь... Ивановна, -- осипшим шопотом проговорил

-- А что? -- произнесла она тоже шепотом и тоже оглянулась

назад на кинотеатровскую дверь.

-- Иди сюда.

Марину Ивановну будто подхватили с места, как молоденькая

сбежала она по ступенькам вниз на площадь и в одно мгновение

оказалась возле Дубинина.

-- Так-так, -- негромко сказала она. Оба -- и милиционер,

и уборщица снова огляделись по сторонам.

-- Что новенького? -- спросил Дубинин.

-- А где? -- засуетилась Марина Ивановна.

-- У вас в коллективе.

-- А-а, поняла... Слушай сюда, надысь контролера три дня

не было.

-- Ну и что? Пил, наверное.

-- Куда там. На работу пришел как стеклышко.

-- А ты почем знаешь?

-- Да как же мне не знать, я его рожу знаю, если после

запою, а тут... -- Марина Ивановна призадумалась, -- абсолютно,

как гвоздик.

-- А жена его, контролерша, что говорит?

-- Клавка?.. Да она его сама обыскалась, а как явился,

молчат оба. Спрашиваю -- где был, говорят -- тебя не касается.

-- Ну ладно, это ты потихонечку разнюхай. Что еще?

-- А что еще, вон весь кинотеатр бомбами обкидали.

Дубинин презрительно окинул взглядом фасад кинотеатра.

-- Взрывпакеты, -- сказал он.

-- Я знаю кто... Сказать?

-- Потом скажешь... Штраф наложу. Что еще?

-- А так все по-старому, да, Лидия Ивановна, напарница

моя, новую тряпку домой унесла, сама видела.

-- Ну, это вы сами разберетесь, -- словно отмахнулся от

Марины Ивановны Дубинин и уже собрался обойти мотоцикл, чтобы

проследовать в кинотеатр, как Ивановна воскликнула:

-- Стой, Василий Васильевич!

-- Что? -- недоверчиво отозвался Дубинин, но остановился.

Марина Ивановна в два шага снова подскочила к нему.

-- Я, правда, сама не присутствовала, но Кириллыч мне

шушукнул.

-- Киномеханик, что ли?

-- Да, второй наш киномеханик. Так вот, он сказал, что

на-дысь странный человек за дверью библиотеки прятался:

подслушивал разговор Зои Карловны и Екатерины Васильевны.

-- Кириллыч?

-- Что Кириллыч?

-- Подслушивал, говорю, Кириллыч?

-- Да нет же. Тот человек за дверью подслушивал разговор

Зои Карловны с Екатериной Васильевной, а Кириллыч за ним

подсматривал.

-- А о чем говорили в библиотеке? -- Дубинина это

заинтересовало и он даже немного присел, наклонив ухо к Марине

Ивановне.

-- Кириллыч только подсматривал, не разобрать, что

говорили. Кириллыч врать не будет -- он парень честный.

-- А что потом было?

-- А потом самое интересное. Зоя Карловна его усекла,

странного человека, того, что подслушивал, возмутилась.