Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том I (Часть 1)

язычниками. Но это не было единственной побудительной причиной ее

терпимости, так как известно, что, когда не существовало указа о гонениях на

христиан, императоры принимали жалобы от епископов, как и от прочих

подданных. Это доказывается историей еретика Павла Самосатского [13],

епископа Антиохийского. Собор этого города, собравшийся в 272 году, видя,

что Павел снова впал в ересь, после того как отрекся от нее на соборе 266

года, низложил его и избрал на его место Домна. Низложенный епископ

продолжал занимать епископский дом; ему предложили его покинуть, чтобы его

преемник мог вступить в обладание им. Так как Павел отказался повиноваться,

епископы обратились к императору Аврелиану, который еще не отдавал приказа

преследовать Церковь; тот принял их жалобу и ответил: ввиду того, что

неизвестно, которая из двух сторон права, следует сообразоваться с решением

римского епископа и его Церкви. Святой престол тогда занимал св. Феликс I

[14], который подтвердил решение собора, и император Аврелиан приказал

привести его в исполнение. {Евсевий. Церковная история. Кн. 7. Гл. 24.}

VIII. Это событие доказывает, что, если бы намерение Церкви было

преследовать еретиков, епископы имели бы к этому возможности, пользуясь

властью императоров, которых они могли легко расположить к этому, доказывая

им, что еретики умножают секты, что большинство этих сект было причиной

изданного в 296 году императорами Диоклетианом [15] и Максимианом [16]

эдикта, присуждавшего к сожжению манихейских вождей и к разным наказаниям

тех из этих сектантов, которые не отрекутся от их учения {Там же. Кн. 8. Гл.

25.}.

IX. Церковь, далекая в то время от мысли об установлении физического

воздействия, разрешала распространение еретических сочинений, не содержащих

никакого заблуждения, и не запрещала их чтения из-за ненависти к их авторам,

как это делалось во времена менее отдаленные и менее безупречные. Сочинения

Тертулиана служат тому доказательством, а особенно греческая Библия,

переведенная с еврейского Феодотионом Ефесским [17] при императоре Коммоде

[18], в промежуток времени от 180-го до 193 года. Хотя Церковь и осудила

Феодотиона, она сохранила и разрешила читать его перевод и в частности

перевод книги Даниила, как мы узнаем о том от св. Иринея, современника этого

отступника. {Св. Ириней. Против ересей.}

X. Так как подобное отношение представляло общий дух Христианской

Церкви, то нельзя думать, чтоб испанская Церковь следовала иным принципам;

это доказывают многие факты, которые мы обнаруживаем в ее летописях. Василид

и Марциал, епископы Асторги и Мериды [19], впадают в преступление

отступничества; их примирили с Церковью без какого бы то ни было наказания,

кроме низложения, которому они подчинились перед 253 годом, когда они подали

на это апелляцию папе св. Стефану {Собрание соборов. Т. 1, второй

Карфагенский собор 258 года.} [20].

XI. Эльвирский собор [21], бывший в 303 году, издал правило, гласящее,

что, если еретик попросит о возвращении его в лоно Церкви, он будет допущен

к примирению и на него не будет возложено иного наказания, кроме

канонической десятилетней епитимии {Там же. Т. 1, собор Эльвирский, канон

22.}. Эта мягкость тем более замечательна, что собор этот установил более

строгие наказания за многие преступления, кажущиеся менее тяжкими; это меня

приводит к уверенности, что испанские епископы, составлявшие этот собор,

среди которых мы отмечаем великого Осия Кордовского, Сабина Севильского,

Валерия Сарагосского и Мелан-тия Толедского, были убеждены, по примеру

Оригена, что следует применять лишь кротость для возвращения еретиков, чтобы

не ввергать их в упорство. Пока Церковь сохраняла свой первоначальный дух,

она никогда не занималась расследованием того, где находятся еретики, чтобы

арестовывать их и карать. Когда сами еретики давали о себе знать, старались

их убеждать и обращать средствами кроткого внушения; если же этого было

недостаточно, довольствовались тем, что отлучали их от Церкви, никогда не

простирая дальше каноническую строгость по отношению к ним.

XII. Папы и епископы в эти века не думали, что исповедание религиозных

мнений, противных общеимперской вере, составляет преступление, которое надо

наказывать различными карами, если только они не нарушают общественного