Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том I (Часть 1)

отправил доминиканским монахам,

инквизиторам Ломбардии и Генуи [209], новое бреве, распоряжения которого

относились также и к инквизиторам Испании. Он им давал власть истолковывать

регламенты и права городов таким способом, чтобы считать их

недействительными во всех тех случаях, когда они могли бы повредить

интересам инквизиции; лишать должностей, почестей и звания тех, кого сочтут

достойными этого наказания, и вести судебные дела, не сообщая обвиняемым

имен свидетелей. Даруя эти новые привилегии и преимущества, папа повелевал

инквизиторам распорядиться, чтобы показания подтверждались свидетелями в

присутствии уважаемых особ, дабы не возникало никакого сомнения в их

подлинности {Книга бреве в совете главной испанской инквизиции.}.

XII. 9 марта 1254 года папа подтвердил свои распоряжения новым бреве.

Права инквизиторов получили новое расширение, так как им было позволено

лишать почестей, должностей и званий не только еретиков, но и их пособников,

сообщников и укрывателей. Бреве гласило также, что свидетельские показания

будут иметь силу в судопроизводстве, хотя имена свидетелей и оставались

неизвестными' { Там же.}.

XIII. 7 апреля того же 1254 года папа адресовал частное бреве приорам

доминиканских монастырей Лериды, Барселоны и Перпиньяна [210], чтобы они,

когда того потребует арагонский король Хаиме I, предоставляли ему монахов

своего ордена для исполнения обязанностей инквизиторов в тех владениях этого

государя, где их еще не было {Фр. Диего. История ордена проповедников или

доминиканцев в провинции Арагон. Кн. 1. Гл. 3.}.

XIV. Доминиканцы, назначенные при этом, были, вероятно, брат Педро де

Тоненес и брат Педро де Кадирета, так как они произнесли 11 января 1257 года

вместе с Арнольдо, епископом Барселоны, окончательное осуждение памяти

умершего Раймонда, графа Форкалькье и Урхеля, объявили его еретиком, вновь

впавшим в ересь после отречения от ереси при кардинале Пьетро Беневентском,

перед епископом Урхеля домом Понсе, и приказали выкопать из земли его кости

и лишить их церковного погребения {Фр. Диего. История ордена проповедников

или доминиканцев в провинции Арагон. Кн. 1. Гл. 3.}.

В то же время они привели к примирению с церковью его вдову Тимборозу и

его сына графа Гильома, которому оставили имущество и суверенитет его отца

{Монтэйро. История португальской инквизиции. Ч. I. Кн. 2. Гл. 1.}.

XV. Папа Урбан IV [211], видя, с каким рвением доминиканцы преследуют

еретиков, выпустил бреве, в котором заявлял, что отныне в королевстве не

будет иных инквизиторов, кроме доминиканских монахов-проповедников. Он

уполномочивал их вытребовать к себе все процессы, начатые каким-либо другим

инквизитором, кто бы он ни был, за исключением тех дел, которые должны

разбираться епархиальным епископом. В то же время он даровал им власть

арестовывать в согласии с епископом не только еретиков, но и их пособников,

сообщников и укрывателей; лишать их церковных доходов, если они ими

обладают, отлучать их от Церкви и привлекать к суду всех тех, кто

воспротивится мерам, которые инквизиция сочтет нужным принять {См.: Эймерик.

Руководство для инквизиторов. Рубрика 2. О десяти апостолических посланиях.

С. 129, mihi.}.

XVI. 1 августа того же года [212] Урбан IV предоставил всем

провинциалам доминиканцев Испании право назначать двух инквизиторов, смещать

их, если ими останутся недовольны, и выбирать на их место других. 4 августа

он прибавил к этому праву привилегию, состоящую в том, что инквизиторы не

могут быть никем отлучаемы от Церкви или отрешаемы от священнослужения,

кроме папы или по специальному апостолическому поручению, и что они могут

освобождать друг друга взаимно от всякого рода отлучения {См. в числе бреве,

приведенных у Эймерика.}. Бреве 28 июля было возобновлено папою Климентом IV

[213] 2 октября 1265 года, как это можно видеть у Эймерика {С. 133 той же

рубрики.}.

XVII. Инквизиторы Барселоны Педро Тоненес и Педро де Кадирета во время

своего пребывания в этом городе судили Арно, виконта Кастельбона и Серданьи

[214], и его дочь Эрмензинду, графиню Фуа, которая вышла замуж за графа Роже

Бернара II. Приговором от 2 ноября 1269 года их присудили обоих - отца и

дочь - к бесчестию, как умерших в ереси, и распорядились выкопать их кости