быть, без надежды на это,
инквизиторы Сарагосы работали без устали, чтобы открыть зачинщиков и
соучастников его убийства и наказать их как еретиков, иудействующих или
подозреваемых в этом, и как врагов святой инквизиции. Было бы трудно
перечислить все семейства, которые их мстительность повергла в пучину
несчастий, - они вскоре умертвили более двухсот жертв. Видаль д'Урансо, один
из убийц, открыл все, что знал о заговоре, и его показания дали нити для
всех розысков, которые были сделаны против зачинщиков убийства.
II. Жестокая смерть такого количества лиц повергла Арагон в траур,
который увеличился зрелищем еще большего числа несчастных, медленно
умиравших внутри застенков. В трех первых рядах знати едва было одно
семейство, которое не имело бы позора видеть кого-нибудь из своих членов,
выставленным на аутодафе в одежде кающегося. Самый легкий намек принимался
за доказательство соучастия, и не меньшим преступлением считалось оказание
гостеприимства беглецу.
III. Дон Хаиме Диес д'Оз Армендарикс, владетель города Кадрейты,
знаменитый рыцарь Наварры и предок герцогов Альбукерке по женской линии, был
присужден к публичной епитимье за то, что укрыл на одну ночь в своем доме в
Кадрейте Гарсию де Мороса, Гаспара де Санта-Круса, Мартина де Сантанхела и
некоторых других, которых это событие заставило покинуть Сарагосу. То же
наказание постигло некоторых знаменитых рыцарей города Туделы [353] в
Наварре, принявших Хуана де Педро Санчеса и других беглецов, а именно:
Фернандо де Монтеса, Хуана де Магальона, Хуана де Карриасо, Фернандо Гомеса,
Гильерме Форбаса, Хуана Васкеса, Хуана и Мартина де Агуаса.
IV. Эта жестокость, проявленная со стороны инквизиции к людям, столь
почтенным по своему происхождению, нисколько не кажется удивительной, когда
знаешь, что с племянником короля Фердинанда ею было поступлено с не меньшей
строгостью. В самом деле, дон Хаиме Наваррский (сын Элеоноры [354], королевы
Наваррской, и Гастона де Фуа [355]), иногда называемый инфантом Наваррским
или инфантом Туделы, был заключен в тюрьму инквизиции в Сарагосе, из которой
он вышел только для того, чтобы подвергнуться публичной епитимье, будучи
уличен в пособничестве бегству нескольких соучастников заговора.
V. Как Фердинанд V решился это позволить? Быть может, потому, что имел
основание жаловаться на своего племянника. Он был двоюродным братом
Катарины, королевы Наваррской [356], и хотя он не был законным, но всегда
внушал опасения и был нелюбим Фердинандом. Инквизиторы знали это, когда
решились посягнуть на его свободу.
VI. После такого смелого поступка нельзя удивляться, что они присудили
к тому же наказанию дона Лопе Хименеса де Вреа, первого графа д'Аранду; дона
Бласко д'Алагона, владетеля Састаго; дона Лопе де Ребольедо, владетеля
Монклуса; дона Педро Хордана де Урриэса, владетеля Айэрбы; Хуана де Бардахи;
Беатрису Сантанхел, жену дона Хуана де Вильялпан-до, владетеля Сисамона;
дона Луиса Гонсалеса, королевского секретаря; дона Альфонсо де ла
Кавальериа, вице-канцлера королевства; дона Фелипе де Клементе, протонотария
Арагона; дона Габриэля Санчеса, главного казначея короля; Санчо де Патерноя,
Альфонсо Дара и Педро ла Кабра, земли которых были в соседстве с Сарагосой;
Фернандо де Толедо, духовника митрополичьей церкви, дома Луиса де ла
Кавалье-риа, каноника и камерария той же церкви; Иларию Рам, жену Альфонсо
Линьяна; Луиса де Сантанхела; Хуана Доса; Педро де Силоса; Галасиана Сердана
и многих других значительных сеньоров Сарагосы, Тарасовы, Калатаюда, Уэски и
Барбастро.
VII. Хуан де Педро Санчес был сожжен фигурально за то, что бежал во
Францию. Антонио д'Агостино, сарагосский дворянин (тот самый, который
сделался вице-канцлером Арагона, отец бессмертного дома Антонио д'Агостино,
архи* епископа Таррагоны, дома Педро, епископа Уэски, и тесть герцога
Кардоны, дона Фернандо Фолько) был также в то же время в Тулузе. Это привело
к тому, что его брат Педро д'Агостино был присужден инквизицией к епитимье.
Вот как это произошло. Одушевленный неблагоразумным рвением, этот молодой
человек, учившийся в Тулузе, присоединился к другим испанцам, чтобы
требовать ареста Педро Санчеса. Он добыл себе удостоверение и послал его
своему брату Педро д'Агостино с письмом для инквизиторов Сарагосы. Педро
сказал об этом