Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 2)

пользовался до своей предсмертной болезни; он

был свидетелем чувств благочестия, набожности и привязанности к католической

религии, с которыми он умер; неоднократно слышал, как он несчастлив из-за

того, что не получил охранной грамоты католического короля для безопасного

возвращения в Испанию и явки в святой трибунал, постоянного предмета его

желаний, для доказательства своей невиновности в деле религии.

IX. Прокурор верховного совета ответил 9 июля 1612 года отрицательно и

утверждал, что Антонио Перес был действительно еретик-гугенот и упорствовал

в этом до самой смерти; этот факт совместим с тем, что содержится в

представленной информации, поскольку ересь есть заблуждение разума. Наконец,

он говорил столько нелепостей, что для дискредитации совета было достаточно

скопировать и опубликовать то, что сказал его прокурор. Совет постановил

передать документы в стол докладчика. Этот декрет вызвал отрицательную

реакцию, потому что докладчик не желал пустить в ход эти документы, считая,

несомненно, ниже своего достоинства заниматься участью шести сирот и вдовы.

27 сентября Хуанна Коэльо посетила главного инквизитора, который обязал ее

доставить выписку из документов. Донья Хуанна поспешила повиноваться, и

главный инквизитор отдал перевести завещание Антонио Переса на испанский

язык Томасу Грасиану Дантиско, сыну секретаря Диего Грасиана и первому

секретарю-переводчику.

X. 3 ноября докладчик еще ничего не сделал, и дон Гонсало Перес

представил подлинную декларацию, которую его отец продиктовал и подписал 3

ноября 1611 года, незадолго до своей смерти. Она была написана рукою Хиля де

Месы и составлена в следующих выражениях: 'Декларация, сделанная мною,

Антонио Пересом, в час моей смерти. Не будучи в состоянии держать перо, я

просил Хиля де Месу написать ее своей рукой, согласно форме и содержанию,

которое я ему продиктую.

XI. В положении, в котором я нахожусь, готовый отдать отчет Богу в

своей жизни, я заявляю и клянусь, что жил и умираю христианином и верным

католиком, в чем беру Бога в свидетели. Я уверяю моего короля и природного

государя, все короны и королевства, которыми он владеет, что я не переставал

быть его верным слугою и подданным, как может засвидетельствовать сеньор

коннетабль Кастилии вместе со своим племянником доном Бальдассаром де

Суньигой, которые это неоднократно от меня слышали в наших продолжительных

разговорах и знали о моем согласии отправиться, куда мой государь пожелает

меня послать, чтобы там жить и умереть его верным и лояльным подданным.

Наконец, с помощью того же Хиля де Месы и другого доверенного лица я писал в

верховный совет инквизиции и преосвященнейшему кардиналу Толедскому,

главному инквизитору, преосвященному епископу Канарских островов, члену

совета главной инквизиции, предлагая предстать перед святым трибуналом для

оправдания от взведенного на меня обвинения и прося у них охранной грамоты,

с обещанием уехать, куда мне будет приказано, в чем я ссылаюсь на

свидетельство вышеупомянутого епископа. Так как все это правда, я заявляю,

что умираю в этом королевстве лишь потому, что ничего не мог добиться, а

также вследствие пассивного положения, до которого меня довели мои болезни;

я уверяю, что не лгу, и умоляю моего короля и природного государя

соблаговолить припомнить, в его великой милости и королевской благости,

услуги, которые мой отец оказал его отцу и деду, и прошу, чтобы моя жена и

мои дети, сироты и обездоленные, получили какое-либо смягчение несчастий и

чтобы эти жалкие и несчастные дети не лишились благоволения и милости,

которую они заслуживают, как верные и лояльные подданные, потому что их отец

уехал умирать в чужую страну; я советую своим детям жить и умереть верными

подданными. Я не могу больше говорить и подписываю эту декларацию

собственной рукою и своим именем, в Париже, 3 ноября тысяча шестьсот

одиннадцатого года. Антонио Перес'.

XII. 3 декабря 1612 года совет приказал сличить подписи всех

документов, представленных семьей Антонио Переса. Для этой цели пригласили

несколько человек, которые были в переписке с ним и сберегли его письма. Они

были сравнены с почерком последних бумаг, посланных Пересом. В числе этих

свидетелей отметим дома Франсиско Сосу, епископа Канарских островов, члена