Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 4)

следовало присягать в уголовном деле, чтобы не нарушить клятвы и

не подвергнуться опасности совершения смертного греха, отрицая правду, чтобы

защититься от земной кары. Мне сказал один инквизитор (говорит король

Пруденциан): 'Некоторые из нас чувствуют это и плачут у себя дома, но не

решаются об этом говорить, потому что такого снимут с должности и будут

считать подозрительным в делах инквизиции. Те, кто так думает и

добросовестны, покидают должность, если имеют средства на пропитание; другие

остаются на службе, потому что не могут иначе жить, хотя мучаются совестью,

что исполняют службу так, как это делается теперь. Другие говорят, что для

них это безразлично, что так поступали их предшественники, хотя бы это было

против божественного и человеческого права. Иные так враждебно относятся к

обращенным, что полагают, будто сослужат великую службу Богу, если всех их

сожгут и конфискуют их имущества без всякого колебания. Придерживающиеся

такого мнения не имеют другого намерения, кроме того, чтобы любыми способами

заставить их сознаться в том, в чем их обвиняют. Умоляю Ваше Высочество

(говорит инквизитор королю), устраните это из любви к Богу, но не

открывайте, что это сообщил вам я, потому что сейчас же добьются моей

отставки, и мне нечем будет существовать; такого сейчас же отрешат от

должности, так как мне кажется, что теперешний образ действия и обращения не

вяжется с чистой совестью, хотя, пока все это будет приведено в порядок, я

стану поступать как можно лучше'.

После осведомления от некоторых лиц в отдельности я призвал (говорит

король) великого инквизитора и всех инквизиторов царства, многих адвокатов,

каноников, богословов, честных людей и больших ученых, чтобы сообща заняться

устранением этих недостатков и постановить на будущее время, чтобы поступали

иначе и лучше служили нашему Господу, невинным давали свободу, лжесвидетелей

осуждали и наказывали по закону возмездия (talion), а виновных обращали и

исправляли таким образом, чтобы все мы спасались; для полного удовлетворения

я пожелал постоянно бывать на совещании ради того, чтоб все делалось

наилучшим образом.

На совещании было высказано (говорит король Пруденциан) следующее:

лучше бы обвиняемым инквизицией не сообщались имена свидетелей, чтобы они не

знали их и не видели их присяги. Некоторые говорили, что так повелось раньше

в делах инквизиции. Я сказал: 'Вас спрашивают не о том, как делалось и что

мы все знаем, а о том, делалось ли это хорошо и согласно с божественным и

человеческим правом'. Один ответил (он пользовался большим авторитетом среди

всех) следующим образом: 'Государь, вот что обыкновенно практикуется и

согласно с законом: одна из сторон знает свидетелей, выставленных другой

стороной, она видит, как они присягают, и ее вызывают для этого в суд; а

если сторона не была позвана, чтобы видеть присягу свидетелей и узнать их,

то не доверяют их показанию, потому что их присяга принята в отсутствии

другой стороны или, по крайней мере, она вызывается, чтобы присутствовать,

если желает, при своем обвинении. Только в том случае, когда предполагается,

что существует опасность смерти для свидетеля или возможен другой большой

ущерб, если он будет известен стороне, против которой он сделал показание,

допускается не говорить имени свидетеля стороне, против которой он дал

показание. Вначале, когда зародилась инквизиция, таково должно было быть

намерение учредителей, потому что в числе тогдашних обращенных было много

людей богатых, влиятельных и сильных, так что мог быть нанесен вред для

свидетелей, если бы узнали, кто давал показания против обвиняемых в таком

тяжком преступлении, когда вопрос касался жизни, чести их и их детей и всего

имущества. С того времени остался в инквизиции этот обычай. Однако теперь

обращенные унижены и не имеют влияния, в особенности если кто-либо из их

предков был наказан инквизицией; неизвестно поэтому, как может сохраняться

по праву и по чистой совести этот обычай: ведь противно божественному и

человеческому закону лишать защиты обвиняемого, тем более что в процессах,

касающихся герцогов, графов и других важных лиц, а также в делах уголовных и

гражданских известны имена свидетелей, показывающих против них, все видят,

как они присягают, и знают, кто они. Ведь они не боятся этих важных господ,