Даниил Андреев

Роза Мира (Часть 2)

Здесь мучающийся вспоминает отчетливо о религиозных

учениях, слышанных на земле, и о том, что он был предупрежден.

Телесные муки субъективно ощущаются здесь, как воздаяние, но

уже начинает осознаваться двойственная природа Закона и

ответственность за его жестокость не Бога, а демонических сил.

Сознание яснеет: в этом - проявление Провиденциальной стороны

Закона, той его древней основы, которая была создана демиургами

еще до вторжения Гагтунгра в Шаданакар. Прояснение сознания,

прояснение совести, возрастание духовной жажды - это та сторона

Закона возмездия, которую светлые силы отстояли от темных и

благодаря которой Закон все-таки не сделался абсолютным злом.

Инфрафизическая субстанция магм очень похожа на их

физическую субстанцию. Их пленники сначала сохраняют свободу

движения, но в действиях для поддержания существования здесь

пока нет нужды: силы впитываются из окружающей среды

механически. Все это относится и ко второму из поясов магм -

Гвэгру, представляющему собой раскаленную докрасна, неподвижную

среду.

Однако я хотел бы напомнить, что страдание в Энрофе -

какое бы то ни было - ослабляет посмертную муку,

преимущественно в смысле сокращения сроков ее, но иногда и в

смысле ее 'качества'. Длительность искупительного наказания

души после смерти определяется, в основном, масштабами тех

жертв, которые пострадали от его деяний в Энрофе. Массовый

характер преступлений влечет за собой понижение слоев

возмездия: Окрус может быть заменен, например, Укарвайром,

Гвэгр - Пропулком. При этом суть дела в том, что телесные муки,

начавшиеся в Фукабирне и возросшие в Окрусе и Гвэгре, апогея

достигают в следующем слое, называемом Укарвайр: это магма

бушующая. Там искупают себя извратители высоких и светлых идей,

несущие ответственность за калечение трансфизических путей

тысяч и миллионов. Там же и те, кто повинен в гнусных деяниях,

называемых на нашем сухом, мертвом языке осознанным садизмом,

-то есть таких поступков, при которых страдания других не

только вызывали чувство наслаждения, но и недолжность этого

наслаждения была совершенно ясно осознана преступником тогда

же. Осознана - но не помешала наслаждению, не воспрепятствовала

испытывать его опять и опять.

К счастью, время здесь течет гораздо быстрее. Весьма

известному писателю наших дней, виновному, конечно, не в

осознанном садизме, а в подмене идеалов, в извращении идей, в

отравлении множества сознаний ложью, казалось, например, что он

здесь пробьют не десять лет, как это было по времени Энрофа, а

всего несколько дней.

Далее идет Пропулк - магма твердая: мир искупительных

страданий массовых палачей, виновников кровопролитных войн и

мучителей народных множеств. Свобода движения утрачивается.

Тело как бы замуровано в твердый состав, сдавлено со всех

сторон. Но даже страшнейшую телесную муку здесь перерастает

страдание души. Это такое жгучее раскаяние и такая тоска о

Боге, какие невозможны ни в одном из высших слоев. К счастью,

до Пропулка спускаются немногие. Нужно ли говорить, что здесь

такие существа, как Ежов или сподвижники Берии? Удивительно то,

что здесь совсем еще недавно продолжал томиться Малюта

Скуратов, а в Пропулке Западных метакультур все еще не

развязали своей кармы не только Робеспьер и Сен-Жюст, но даже

некоторые из инквизиторов XVI века.

Сакуала магм завершается слоем, носящим название Ырл: это

магма сверхтяжелая. Здесь телесные страдания совершенно меркнут

перед духовною мукой. Ырл создан для возмездия тем, кого на

нашем юридическом языке мы назвали бы рецидивистами: тем, кто,

уже раз испытав падение в магмы и возвратившись в Энроф, вновь

отягчил себя великими злодеяниями.

Магмы кончились.

Ниже начинается сакуала миров, соотносимых с физическим

ядром планеты, общая для всех метакультур.

Первым идет Биаск, инфракрасные пещеры, худшая из алых

преисподних, если так определить всю лестницу слоев от

Фукабирна до Биаска. Форма здесь меняется, появляется подобие

головы и четырех ног. Но зато дар речи утрачен, так как

разговаривать не с кем: каждый из узников изолирован от

остального мира и видит только своих мучителей - именно тех,

которые похожи, как это ни странно, на пресловутых чертей. Сидя