Даниил Андреев

Роза Мира (Часть 2)

теперь

каждому. Это Эхнатон, Зороастр, Моисей, Осия, Будда, Махавира,

Лао-цзы, апостол Иоанн. Особенно жаркую борьбу выдержал будущий

Гаутама Будда. Это было среди негритянского племени в области

озера Чад, когда Суданской культуры еще не существовало, а уже

тускнеющий огонь атлантической мудрости и духовности теплился в

душе этого единственного человека. Нить, переданная в Америку,

оборвалась, и он оставался единственной свечой духа в Энрофе

земного шара. С точки зрения позднейших мерил, прилагаемых к

пророкам и вестникам, он был еще не так ярок, но он был один, и

этим все сказано. Синклит Атлантиды был слишком географически

далек, чтобы оказывать ему действенную помощь; воспринять же

помощь других сил Света своим бодрствующим дневным сознанием он

еще не умел, и ему казалось, что он выдерживает нескончаемую

битву во мраке абсолютно один. К счастью, на исходе той его

инкарнации у него появилось несколько достойных учеников, и

дело было спасено. В этом-то и невероятность его подвига: без

Синклита!

В соответствующем нашему Энрофу мире даймонов, Жераме,

Планетарный Логос воплотился около 10 000 лет назад, когда у

нас переживала свой расцвет Атлантида. Прервать или исказить

Его миссию в мире даймонов Гагтунгру не удалось, физически

умертвить Его воплощение раньше, чем оно исполнилось всей

полнотой сил Логоса, - тоже; путь Логоса в мире даймонов

превратился в Его апофеоз, и вся эта сакуала вступила на путь

последовательных просветлений. Миссия Логоса по отношению к

миру даймонов была подобна Его позднейшей миссии по отношению к

нашему человечеству, но там она была доведена до победоносного

конца, и это повлекло за собой ускоренное развитие этой

сакуалы.

Прежде чем достичь вочеловечивания, которое бы вполне

отразило Его сущность. Великий Дух исполнил подготовительный

спуск, воплотившись около 7 000 лет назад в Гондване. Там Он

был великим учителем. Однако человечество еще не было готово

принять духовность, низливавшуюся через воплощенный Логос. Было

основано лишь глубокое и чистейшее эзотерическое учение,

брошены первые семена, перенесенные ветрами истории на почву

других стран и культур: в Индию, Египет, Китай, Иран,

Вавилонию. Воплощение Логоса в Гондване еще не носило характера

такой полноты, какая позднее проявилась в Иисусе Христе; оно

было, в сущности, подготовкой.

Народ, культура, страна, долженствовавшие стать ареной

жизни Христа, определились, конечно, не сразу. Как необходимое

условие, нужен был четкий монотеизм, исповедуемый не единицами,

а воспринятый уже массой народа. Без этого отсутствовала бы

психологическая почва, необходимая для откровения Бога-Сына. Но

географические и исторические условия, определившие культурный

и религиозный характер народов Индии и Китая, не дали

монотеистической идее способов проникновения в сознание

народных масс. И монотеистическое учение Лао-цзы, и такие же

тенденции в брахманизме остались почти эзотерическими

доктринами. Все ограничивалось духовными восхищениями отдельных

высоких душ и уединенными теософскими спекуляциями.

Беспримерная религиозная одаренность народов Индии обусловила

восприятие ими откровения многих Великих Иерархий и создание

синклита, не сравнимого ни с одним другим по своей численности.

Но могучий пантеон Индии как бы заслонял собою еще более

высокую реальность Мировой Сальватэрры. Индийское религиозное

сознание издавна привыкло к представлению о воплощении иерархий

в облике людей и даже животных; поэтому оно не в состоянии было

бы воспринять совершенную исключительность и особенность

вочеловечивания Планетарного Логоса, его полную принципиальную

несхожесть ни с аватарами Вишну, ни с инкарнациями каких бы то

ни было других светлых сил. Буддизм, мощный своей этической

стороной, избегают четкой постановки проблемы Абсолюта. Будда,

как и Махавира, считал, что в деле спасения человек должен

полагаться только на самого себя. В этом заблуждении сказалась

отрицательная сторона того страшного духовного опыта, который

он приобрел во время своего одинокого горения среди планетарной

ночи, - опыта, который он вспомнил, став Гаутамой, но который

он не смог, очевидно, осмыслить до конца. Так или иначе,

буддийское учение, уклонявшееся от прямого обращения к Единому,