Даниил Андреев

Роза мира (Часть 3)

ночь, - какие и

почему?

Уицраор не принял в свою материальную ткань ни единой

частицы погибшего: не властный над бессмертной частью его

существа, стремительно падавшей на Дно Шаданакара, он остальное

рассек на множество частей и разметал их по слоям от Скривнуса

до Друккарга. Новое минутное человекоорудие демона точно

воспроизвело в Энрофе этот акт над тем, над чем имело власть:

над физическими останками незнакомца. И пушка, заряженная

пеплом Лжедмитрия, выстрелила в сторону польского рубежа. Но

этот акт ненависти и мести оказался самоубийственным.

Конечно, не только на уровне XVII, но и на уровне XX века

нелегко бывает принять некоторые вещи. Абсурдом, бредом могут

показаться мысли о том, что, например, одно из микро-эго

Грозного, вселившись в существо незнакомца, отравило весь его

душевный состав и, в то же время, подобно некоторым

микроорганизмам в питательной среде, вступило в процесс

распухания; о том, что посмертье незнакомца явило собой

устрашающий пример распыления этого существа не только в

физическом, но и в инфрафизическом пространстве; и о том,

наконец, что каждая из этих частиц начала новый цикл

существования, присасываясь паразитически к душам живых и

порождая такие исторические явления, каких не знают другие

эпохи. В продолжение десяти лет они дробятся и множатся в

своеобразной прогрессии, стремительно мельчая в смысле масштаба

личности и размаха действия. Наконец, дело доходит уже до

совершенно призрачных образований, о которых истории известны

только их клички. Дальнейший процесс ; дробления скрывается из

наших глаз за гранью обозримых слоев инфрафизики.

Разумеется, загробная судьба шельта Лжедмитрия, который

проявил себя при жизни не только азартной игрой интересами

народа и государства, но и рядом великодушных деяний и всем

тонусом личности, вполне доступной, по-видимому, движению

восходящему, - посмертье этого шельта не могло быть идентично

посмертью присосавшегося к нему микро-эго. Но, каковы бы ни

были некоторые личные качества этого человека, его историческая

роль - расшатывание общественных и нравственных устоев России -

объективно была осуществлением его темной миссии. Ближайшие же

этапы посмертия у всех носителей темных миссий - одни и те же:

падение на Дно. Лишь веками пребывания там искупаются темные

миссии, после чего - если Гагтунгр не затянет злосчастный шельт

опять в Гашшарву - для шельта начинается новый этап: искупление

в шрастре того кармического груза, который был создан личностью

во время ее пребывания на земле в качестве главы и укрепителя

государства. Вот почему самозванец пребывает теперь в

Друккарге, трудясь рабом-камненосцем в ряду других

узников-владык.

А тем временем вокруг каждой частицы дробящегося микро-эго

Грозного возникают темноэфирные завихрения, взмывают волнами

движения казачества, служилого дворянства, разоряемого

крестьянства, деклассированного сброда, голытьбы. Наступает

период, когда если и можно говорить о чьей-либо власти над

страной, так только о власти Велги.

Ее пробуждение и выход из Гашшарвы в шрастр метакультуры,

воронкообразные завитки ее свищущих покрывал, лиловых и черных,

помавающих над сверхнародом, происходят всякий раз, как слабеет

мощь государственного демона. Тем больше оснований для ее

обнаружения в тех случаях, когда тираническая тенденция

уицраоров и их насилия над миллионами человеческих судеб

вызывают обесценение жизней и обнажение человеческого тла. Не

'боги жаждут', но жаждет великая трансфизическая хищница -

можно было бы сказать о таких эпохах.

Она поднялась из своих глубин, предшествуемая и

сопровождаемая теми самыми бесовскими полчищами, которые

потусторонний опыт народа запечатлел в бесчисленных

фантастических рассказах того времени.

Иногда может показаться, что ее неистовства напоминают

древние оргии кароссы: то же буйство разнуздавшейся стихии, те

же всплески удали и омуты похоти; и порою действительно не

сразу различишь исторические проекции обоих начал. Но это -

лишь кажущееся сходство, лишь результат переплетения этих начал

в смертельной схватке, ибо великая Разрушительница угрожает

именно Ваятельнице плоти народа прежде всего. Импульс