Даниил Андреев

Роза мира (Часть 3)

грубость. Ирония переросла в

склонность к глумлению. Утилитарность мышления выхолостила

эстетическое начало натуры, введя его в два русла: русло

артистического отношения к ремеслам и русло ремесленного

отношения к искусствам. А в проявлениях жестокости стал порою

различаться явно садистический оттенок.

Из этих качеств проистекли те промахи государственной

мысли, которые привели Петра к деяниям, с точки зрения

метаистории - а, пожалуй, также и истории - ошибочным и

вредным: к неоправданной ничем жестокости в отношении бояр,

стрельцов, раскольников, собственного сына, а главное -

собственного народа, приносившего замыслам своего царя жертвы

мало сказать огромные, но даже иногда не вызывавшиеся

необходимостью; к слепому непониманию настоятельнейшей

исторической потребности - обеспечить рост, а позднее и ведущую

роль среднего класса, - ошибка, имевшая для будущею воистину

роковые значение; к насилиями над церковью, в результате

которых она после Петра оказалась, по выражению позднейших

мыслителей, в параличе, а при третьем уицраоре дошла до такого

низкопоклонства перед собственным врагом, какое в любую другую

эпоху показалось бы совершенно неправдоподобным; к

пренебрежению интересами крестьянства, что повлекло за собой

упрочение крепостного строя и на века затормозило культурное

развитие основного по численности класса российского общества;

и, наконец - к воцарению в стране той атмосферы террора,

обесценения человеческой жизни и неуважения к личности, которая

надолго пережила Петра и сделалась атрибутом самодержавия в

ряде последующих эпох.

Как грандиозна ни была фигура этого императора и сколь

провиденциально необходимой ни являлась его деятельность, но

двойственность инвольтации, воспринятых его бушующим сердцем,

богатырской волей и дальновидным, но утилитарным умом,

превратила родомысла в двойственное существо, перед которым

врата Синклита оказались закрытыми.

Трудно найти более разительную противоположность между

образами двух родомыслов, допустивших глубокий ущерб своей

миссии: тем, кто, будучи вознесен на предельную высоту

единодержавия, непоправимо сорвался с этой крутизны - Иоанном

IV, и Петром, до конца своей жизни продолжавшим, несмотря ни на

что воспринимать инспирацию Яросвета; трудно найти контраст

между ними более разительный, чем тот, что обнаруживается при

сопоставлении обстоятельств смерти их сыновей, Ивана и Алексея.

В одном случае - самоубийственный для династии и государства

акт, совершенный существом, потерявшим человеческий облик и

охваченным бессмысленным бешенством: ярко выраженное проявление

воли Велги. В другом - холодно продуманное и беспощадно,

вопреки собственному человеческому чувству, осуществленное

мероприятие во имя государственной идеи, которой приносится в

жертву собственная плоть и кровь: столь же очевидная

инвольтация демона государственности.

Не менее любопытно, пожалуй, представить обоих царей не

решающими государственные дела, не поражающими татар или

шведов, а пирующими. Один - исподлобья озирающий сотрапезников

и тут же совершающий что-нибудь безобразное; можно даже сказать

монструозное: один раз - поражающий опального боярина посохом в

грудь, в другой раз - откусывающий ухо у кого-нибудь из гостей,

в третий - хохочущий до слез над князем, зашитым в медвежью

шкуру и растерзываемым собаками, в четвертый - заставляющий

какого-нибудь несчастного съесть уд собственного отца.

И - великий государь через полтора столетия: гигант с

мутным взором, но твердо стоящий на широко расставленных ногах,

заставляющий, хохоча и хлопая по плечу бывшего боярина или,

может быть, вчерашнего сапожника либо пирожника, а теперь

сановника, выпить залпом кубок Большого Орла.

Истинно великий человек не может не быть великодушным.

Грозный - огромен; но он лишен великодушия - и он не велик.

Петр же был великодушен - необычным, каким-то великолепным

великодушием. Как чудесно уловил это Пушкин:

То он с подданным мирится;*

Виноватому вину

Отпуская, веселится;

Кружку пенит с ним одну.

=================================================

* Неточность; у А.С. Пушкина: 'Нет! Он с подданным

мирится...' - Ред.

=================================================