Даниил Андреев

Роза мира (Часть 3)

религиозный

угол зрения, под которым догматика христианская и догматики

других религий правой руки окажутся не исключающими друг друга,

а взаимно дополняющими; чтобы Роза Мира могла объединить все

христианские церкви на новых началах, а другие религии

приблизить тесно к себе на основе свободной унии.

Во-вторых, преобразование сущности государства невозможно

ни в каких локальных границах: если бы такой процесс совершился

в одном государстве, а остальные продолжали бы существовать,

они насильственно захватили бы и поглотили это образовавшееся

среди них братство. Следовательно, задача неразрешима раньше,

чем преодолена всеобщая раздробленность, раньше, чем создалось

государство мировое. Это невозможно без того, чтобы в сознании

России и всего человечества появилось и укрепилось новое

отношение к государству, к общественному устройству, к таким

явлениям, как границы, войны, диктатуры. Должны быть созданы

такие условия, при которых получат возможность стремительного

развития потребность всечеловеческого единства, отвращение к

насилию и ужас перед тиранией. Как это ни странно, в развитии

этих чувств в человеке повинны, в известной мере, сами

уицраоры: ужас перед тиранией может быть знаком лишь тем, кто

познал тиранию на себе или рядом с собой; отвращение к насилию

больше всего свойственно жертвам насилия; потребность

всечеловеческого единства - тем, для кого раздробленность

сделалась жизненно невыносима. Таким образом, деятельность

самих уицраоров и античеловечества вызвала диалектически то

состояние людей, которое являлось предпосылкой к парализации и

поражению уицраоров. Однако для повышения тонуса этого

состояния до такой черты, чтобы оно сделалось одной из

психологических причин всеобщего объединения и конца мировой

раздробленности, мир принужден был бы пройти через стадию

переразвития государств в тип тираний-мучительниц, системы

наказаний - в неслыханные массовые репрессии, а войн - в

трагедии уничтожения целых стран и народов. Но и при этом

оставалась бы опасность, что аппарат тирании окажется сильнее

всей суммы активных протестов, порожденных им. Поэтому усилия

демиурга - вернее, всех демиургов человечества - неизбежно

должны направляться на усиление в людях комплекса чувств и

идей, активно направленных именно на борьбу с тиранией, на

преодоление раздробленности и на соединение всех.

В-третьих, преобразование сущности государства невозможно

раньше, чем будет достигнут некоторый уровень всеобщего

материального благосостояния и незыблемой аксиомой станет право

каждого человека на такое благосостояние. Для этого, с одной

стороны, должны быть совершенно изжиты устойчивые классовые,

национальные и социальные антагонизмы и предрассудки,

возбуждено и углублено чувство социального сострадания и

воспитано в поколениях сознание надсословных, надклассовых,

наднациональных прав. С другой стороны, прогресс науки и

техники должен быть предельно форсирован, а развитию в человеке

соответствующих интеллектуальных и волевых качеств должна быть

оказана Провиденциальная помощь, несмотря на то, что

вмешательство Гагтунгра в этот процесс с каждым десятилетием

расширяет разрыв между уровнями человеческой техники и

человеческой этики.

Преобразование сущности государства невозможно,

в-четвертых, без того, чтобы обществом не была прочно осознана

порочность этой старой сущности; следовательно, на разоблачение

этой сущности должны быть брошены немалые силы.

В-пятых, преобразование государства в братство невозможно

до тех пор, пока не снято противоречие между двумя исконными

культурными тенденциями: отвергающей мир тенденцией

аскетической духовности и тенденцией, утверждающей мир,

плотской, так называемой 'языческой'; пока Природа не

воспринята как нечто двойственное: как источник радости,

счастья и Света, с одной стороны, и как арена буйствования

демонических сил - с другой; пока в лице Природы не усмотрен

объект высокого нравственного и творческого долга, пока она не

охвачена деятельной любовью, а к мирам светлых стихиалей не

установилось отношение духовной и физической дружелюбности.

И, наконец, торжество Розы Мира невозможно до тех пор,