Баркер Эльза

Письма живого усопшего о войне Часть2

не был этот отдельный немец.

Я говорю сейчас о расе, а не о тех немногих, кто, благодаря долгому

проживанию за границей, впитали кое-что из идей всемирного братства и

сумели развить в себе ощущение взаимосвязанности всех народов.

И вот что я еще вам скажу: немец может любить так же искренне, как и

ненавидеть; но любить он может только свое собственное, нечто такое,

что являлось бы продолжением его самого, свое второе 'я', самого

себя, но только в несколько иной форме. Немец может любить свою

жену-иностранку, если германизирует её. Немец может любить своего

друга-иностранца, если тот не стоит на его пути к тому, чем он сам

желает завладеть.

Я не говорю здесь о сиюминутных всплесках эмоций, которым подвержены

эти эмоциональные люди. Не говорю я и об их внешней доброте --

следствии избытка чувств.

И всё же я говорю вам -- любите этих людей, как бы не были они

неприятны на первый взгляд; любите их так, чтобы они отошли от своего

расового эгоизма и распахнули бы свои души для всего негерманского.

Мир никогда не сможет разбить оболочку, в которую заключили себя

немцы, если будет бросать в них камни. Даже проиграв эту войну, они

отнюдь не станут более приятными людьми из-за того, что станут

слабее. Старайтесь полюбить их не через жалость, а через понимание.

Пройдут десятилетия, прежде чем высокомерный, себялюбивый немец

увидит, что за пределами его оболочки есть вещи даже лучшие, чем те,

что он создал для себя внутри нее.

Он уважает только силу. Сила и должна сдерживать его. Но от своего

принудительного преклонения перед превосходящей мощью он может

постепенно перейти к признанию доброты, которая не использует силу

для принуждения, когда для этого достаточно ее самой.

С начала войны я посетил множество немецких домов, я входил в них

самих, превращаясь на какое-то время в немецких мужчин и женщин,

и я научился понимать их и любить их. Я даже начал восхищаться ими,

поскольку их преданность всему немецкому -- безгранична. Направьте

эту силу на реализацию идеи подлинного братства всех людей, и

этот народ станет воистину великим. Возможно ли это? Нет ничего

невозможного для человеческой души, а этот народ -- очень человечен.

Основная проблема заключается в порочности их системы образования.

Они сами внушают себе то, что являются избранным народом. Когда же

эта война убедит их в том, что они не избранный народ, сама сила

разочарования может опрокинуть тот столп эгоцентризма, что воздвигнут

в центре немецкой души. Однако мир не допустит, чтобы этот столп

с грохотом обрушился вниз, но постарается слегка смягчить падение,

именно -- слегка, дабы милосердие ошибочно не приняли за усталость

от войны.

У Матери-Земли есть беспокойное и непослушное дитя. Его следует

наказать, но нельзя лишать его места за семейным столом.

Я рассказал вам всё это, чтобы испытать вашу стойкость, поскольку в

следующем письме я собираюсь поведать вам нечто такое, что потребует

от вас еще большего мужества и милосердия, другое название которому

-- любовь.

Письмо VIII

ПРИЗРАКИ КОНГО

27 марта 1915

Я был в Польше, я был в Сербии; но сейчас я хочу написать о Бельгии и

о Карме, карме расы, карме старой и новой.

За всем германским нашествием стоят не только дьяволы внешнего мира,

время которых пришло, побуждающие немцев убивать, грабить, разрушать,

насиловать и жечь; вместе с германской армией движется толпа

недоразвитых земных духов, прежде страдавших в Конго. Карма есть

карма!

Миру известно кое-что о том, что произошло в Бельгии, что там

натворили немцы.

Я видел хладнокровно умерщвленных мужчин, женщин и даже маленьких

детей. Я был свидетелем того, как душа убитого мужчины пыталась

оттащить солдата, который насиловал его жену. Я видел, как заламывала

в отчаянии руки душа матери, полагающей, что она все еще находится на

земле; матери, которая смотрела уже из этого мира, как над её

маленькой дочерью издеваются ослепленные безумием скоты. А один

попавший сюда старик несколько дней преследовал солдата, пока тот не

попал, наконец, на бельгийский штык; и когда душа немца отделилась от

тела, не удовлетворившийся этим мщением старик снова сцепился уже с

душой немца, и они разорвали друг друга на части. Немец даже не успел

понять, что умер, и считал, что продолжает бороться с врагом на

земле.

В Конго есть много такого, что мы называем словом вуду. Те, кто

практикует вуду, подолгу не спят. Но они активно действуют в