телеевангелистам. Телевизор можно включить в любое время дня и ночи и принять дозу целиком н полностью христианской (читай: анти-Сатанинской) пропаганды. На более низком уровне - отчеты о расследованиях (анти-Сатанинские), драматические пред-ставления в литературе (анти-Сатанинские), основанные на 'фактическом материале' новости (анти-Сатанинские) и 'поднимающие духовность' спецпрограммы (также анти-Сатанинские). Радио и печатные издания ничем не отличаются от ТВ. Чем ниже класс аудиенции, тем ирра-циональнее тон.
В качестве наживки или 'ловца' Сатанизм иконографически используется регулярно, подоб-но фотографии Мэрилин Монро (Если есть сомнения, пихай растяпам ММ или Сатанизм.). Что могло бы случиться, будь у Сатанизма эфирное время, занимаемое клеветниками? Или даже малая часть его? Как часто я видел использование собственного изображения в качестве заставки к телевизионному репортерскому расследованию или статье, не имеющих никакого отношения к концепциям, изложенным мною в весьма недвусмысленной форме. Человеку нужно в прямом смысле споткнуться о 'Сатанинскую библию', чтобы впитать Сатанизм в его истинном смысле. Величайшая угроза Сатанизма проявляется тогда, когда правда становится явной. Если бы по телевидению регулярно передавалось Сатанинское шоу, то изрыгающие огонь евангелисты были бы сметены за ночь. Мы обладаем столь грозной силой, что ей не доверяют право голоса.
Да, сила в наших руках. Мы, более чем когда-либо, - обвинители. Помните, это - наша пози-ция, наша роль служить судом тем, кто притворяется Немезидой. Мысль об ответе на их 'об-винения' или о защите нашей позиции должна стать абсурдом. Давайте подвергнем их испы-танию. Давайте допросим их. Давайте потребуем обоснований их глупых истерик. Мы долж-ны выжечь глупость с рьяностью инквизиции. И выставить их на посмешище, которое они заслужили. Мы стали тем, чего не ожидали их древние учителя. В их сводах правил нет ниче-го, что совладало бы с реальными чертями, которые не поддаются мифическому изгнанию. Сезон открыт. Да будет так.
Преимущества искусственного
Человек может быть очень легко обманут. Более того, он даёт понять всеми способами, что должен быть обманут. Он жалуется: 'Это мир Барнума и Бэйли, фальшивый от мозга до кос-тей', - однако, по-другому жить не может и, кажется, лучше всего выживает в искусственных условиях.
Только когда человек полностью осознает не только естественность искусственного, но и часто его превосходство в эволюции разумной жизни, он сможет развить выдающиеся маги-ческие способность Искусственное более чем достаточно искренне, оно предотвращает раз-очарование вещью, которая оказывается не тем, чем казалась, если вы с самого начала знаете, что вещь фальшивая, ваше воображение может сделать сколь угодно подлинной. Но для это-го нужно воображение. Хотите верьте, хотите нет, но у каждого есть хоть какое-то воображе-ние.
Всем известно, что для того, чтобы быть обманутым, не нужно богатого воображения, будь то самим собой или другим человеком. Но воображение приводит нас в царство творчества, где сплавляется нереальное и реальное, и это приносит удовлетворение. Мастурбация - самое большее, чего многие люди достигают на пути к этому. В отличие от зависимых от вероиспо-ведания теологий, которые несут спорные вопросы в реальность, мастурбация основана на факте, который немногие могут оспорить: сексуальный обмен. Полное осознание того, что мастурбация является притворством, не отвращает людей от занятия ею. На деле же, эгоисти-ческая природа мастурбации способствует тому, что оргазм от неё интенсивнее, чем от 'на-стоящего секса'. Что же тогда является настоящим сексом с точки зрения достижения оргаз-ма?
Не раз утверждалось, что мастурбация может стать привычкой и притупить или даже свести на нет здоровые отношения с другими людьми. Что ж, судя по человеческим образчикам, ко-торые в последние годы считались сексуальными, я чертовски рад тому, что не прекратил. Я никогда не разочаровывался в своих фантазиях. Я не выступаю против женщин, которых природа обделила по части внешнего вида. Я искренне люблю их. Я избегаю женщин, кото-рые намеренно делают себя физически непривлекательными для того, чтобы о них судили по уму и не рассматривали в качестве объектов. Они так же неправы, как и мужчины, которые переливают через край в своей погоне за чертами, кажущимися им признаком мужественно-сти. Они считают, что любой намек на культуру или чувственность поставит на них клеймо женоподобности. Мужчина может быть сильным и властным, оставаясь в то же время