Антон Шандор Ла Вей

Записная книжка Дьявола

Я живу ради собственного удовольствия. Немногие люди могут дос-тавить мне такое же удовольствие, какое я могу доставить себе сам. Я лучше испытаю удо-вольствие по своему собственному капризу, чем подчинюсь капризам других. Я неизменно развлекаю других. Или учу их. Ситуации тяни-толкай просто не получается. Только тяни, и тянут они.

Я нахожу общение с инертными фигурами, животными и безмолвными вещами более бога-тым, поскольку могу наслаждаться их присутствием и не испытывать психического опусто-шения. На самом деле своей стимуляцией, соответствующей моим строгим идеалам, они дос-тавляют мне не только развлечение, но и пищу для ума. Почему я предпочитаю андроидов многим 'настоящим' гуманоидам? Андроиды могут быть созданы, запрограммированы и ис-пользованы в строгом соответствии с капризами хозяина. Они не требуют занимающего мно-го времени взаимодействия для спасения несуществующего эго. Однако, придав андроидам возможности говорить и действовать, можно снабдить их неким подобием эго, в строгом со-ответствии с требованиями Творца. Их внешность может быть изменена, они могут быть за-сунуты на полку, когда надоедят, вытащены оттуда когда понадобится, уничтожены безо вся-ких моральных угрызений. Они идеальные компаньоны. Они никогда не огрызаются, если только вам этого не захочется: вы же можете выматерить их от всего сердца. Если дело каса-ется работы, то ее могут выполнить и негуманоидные машины или же люди небольшого ума, управляющие более разумными, чем они сами, машинами. Андроиды представляют собой прекрасную компанию, если внешне похожи на людей. Все, что могут сказать многие люди, с таким же успехом они могли бы и не говорить вовсе. В целом, они мало отличаются от ком-натной утвари - гуманонды, лишь слегка скрашивающие то, что можно считать одиночест-вом.

Большинство из того, что называется человеческим общением, на самом деле представляет из себя не более, чем ничего не значащую болтовню и игру, которую ее участники не считают пустой тратой времени. На самом деле, она необходима для их выживания, ибо иначе они помрут со скуки. Для Создателя, архетипа, способного поддержать себя самого, человеческое взаимодействие обычно является тратой самого драгоценного в человеческом существовании: времени. Время, потраченное на жизнь, посвященную тому, чтобы понравиться другим, луч-ше посвятить наслаждению самой жизнью.

Для меня не составляет труда объяснить такую линию поведения. Я не ищу любимых, но лю-бим той, которая ступает по звездам. Ко всему прочему, я могу и искать, и быть любимым. Я со всей искренностью могу заявить: 'Я - тот, за которого себя выдаю'. Если кто-то не может стать взаимозависимым, он им не станет. Натура человека должна быть цельной, для того, чтобы он мог стать одиноким, но все же не совсем одиноким.

Что продолжает двигать мною? Что оправдывает мое существование? Меня поддерживает сознание того, что если я попаду в неприятность, облажаюсь, заболею, умру, это удовлетво-рит столь многих людей, что становится ясным - моя сила в моем существовании.

Когда я думаю о всех тех, кто порадуется моему дискомфорту, это до такой степени прибав-ляет мне энергии и сил, что я могу преодолеть любой недуг. Меня подкрепляет не моя лю-бовь к человечеству, а негодование этого человечества в отношении меня. Мое презрение и пренебрежение к заурядным массам в общем и тем, кто оговаривает меня, в частности, при-дает мне ярость для регенерации.

Свое право я создал для себя сам и создал его не тем, что могу сделать, а тем, насколько это важно для других, которыми я презираем, оклеветан, не понят и ненавидим. Вы редко услы-шите мои жалобы на судьбу, поскольку она полностью соответствует моему замыслу. Даже если бы она не соответствовала, я сомневаюсь, что был бы огорчен. Я ненавижу жалобщиков. Всем насрать на чужие печали. Когда кто-нибудь закатывает кошачий концерт о своих труд-ностях для другого человека, это просто ослабляет жалобщика в глазах слушателя. Гораздо лучше возбудить еще больший антагонизм, разочаровав своих клеветников своим отказом выказать беспокойство.

Я отказываюсь болеть, потому что это сделает моих врагов здоровее. Я отказываюсь разры-вать отношения с моим компаньоном, поскольку если я сделаю это, одиночество других лю-дей будет более терпимым. Я не хочу, чтобы о моей печали было известно, ибо моя печаль - чья-то радость. Я даже не люблю показывать признаки гнева, ибо тому, кто получает мало внимания, мой гнев согреет сердце.