Ричард Бах

Чужой на Земле

плексигласа несет меня над облаками в ярком свете звезд.

На застекленной шкале радиокомпаса виднеются четыре ручки, один тумблер и одна ручка настройки, похожая на ручную кофемолку. Я кручу кофемолку. В кабине истребителя она выглядит так же нелепо, как в современном ядерном центре смотрелся бы допотопный телефон, который задействуется ручкой. Если бы сейчас воцарилась тишина, и я оказался без летного шлема, я бы наверняка услышал скрип старой кофемолки. Я кручу ручку, воображая этот скрип, пока стрелка указателя частоты не подходит к цифре 344, частоте лаонского радиомаяка.

Чуть погромче. Послушаем. Чуть подкрутим ручку влево, потом вправо. Эфир, эфир, ручка ди-ди. Пауза. Эфир. Поищем L-С. Да-ди-да-ди... Ди-да-ди-ди... Вот он. Правая перчатка переводит переключатель с антенны на компас, пока левой приходится, занявшись непривычным делом, держать ручку управления. Тонкая зеленоватая стрелка радиокомпаса величественно шествует с самого низа шкалы на самый верх — сверка с «Таканом» — впереди радиомаяк Лаона. Чуть подкрутим ручку, на восьмую долю дюйма, и радиокомпас надежно настроен на Лаон. Теперь уменьшим громкость.

Радиомаяк Лаона — это довольно уединенное место. Он стоит один-одинешенек среди холодных деревьев и холмов по утрам и теплых деревьев и холмов в разгар дня, посылая в эфир свои позывные L-С, независимо от того, слышит ли его в небе хоть один летчик или там нет никого, кроме одинокого ворона. Но он надежен и всегда на своем месте. Будь у ворона радиокомпас, он бы безошибочно отыскал дорогу к вышке, передающей позывные L-С.

Изредка на маяке появляется бригада ремонтников, проверяет аппаратуру, меняет кое-какие лампы. Потом они уезжают восвояси, трясясь по ухабистой дороге, а вышка остается стоять в одиночестве. Сейчас сталь вышки охвачена ночной стужей, а ворон спит где-нибудь в своем жилище на склоне горы. А закодированные буквы бодрствуют и живут, странствуя по свету, и я этому рад, потому что навигация работает, как надо.

Широкая стрелка «Такана» бегает по одной шкале со стрелкой радиокомпаса, и они, не жалея труда, показывают, что сейчас у меня под крыльями Лаон. Стрелка радиокомпаса более подвижная из двух. Она колеблется и подрагивает, живя своей электронной жизнью, словно какое-нибудь глубоководное существо, вытащенное сетью на поверхность и помещенное под микроскоп.

Она дергается влево и вправо; она взлетает вверх, описывая все более широкие дуги. Затем, в некий решительный момент, она описывает полный круг по часовой стрелке и указывает на самое дно шкалы. Радиомаяк Лаона остался позади. Стрелка «Такана» делает пять-шесть ленивых оборотов вокруг шкалы и наконец соглашается со своей более нервной подружкой. Я совершенно определенно пролетел Лаон.

Та часть моих мыслей, которая уделяла серьезное внимание занятиям по навигации, велит перчатке наклонить ручку управления влево, и вся толпа приборов в центре панели настороженно реагирует на серьезность моего шага. Указатель курса перемещается на крохотных подшипниках влево, стрелка указателя поворота склоняется влево на четверть дюйма. Миниатюрный самолетик авиагоризонта кренится влево на фоне светящейся горизонтали.

Стрелка указателя скорости отступает на один узел назад, стрелки альтиметра и указателя вертикальной скорости на секунду ныряют вниз, пока я не замечаю их сговора и не тяну ручку на себя. Заблудшая парочка тут же возвращается на место. Опять знакомая, рутинная процедура. Я готов доложить о местонахождении, и палец уже лег на кнопку микрофона.

Хотя облачность доходит почти до высоты моего полета и вокруг сплошная темень, похоже, что синоптик в очередной раз промазал с прогнозом, потому что, перелетев через Ла-Манш, я не видел еще ни одной вспышки молнии. Если где-нибудь над Францией и гнездится сегодня ночью грозовой фронт, то до сих пор он очень хорошо прятался. Меня это не тревожит. Через пятьдесят минут я уже буду садиться в Шомоне вместе со своим драгоценным мешком.

Часть 3

КДП Франс, ВВС Два Девять Четыре Ноль Пять, Лаон. — В мягких наушниках только тихое потрескивание эфира. Я жду. Возможно, мой вызов прошел незамеченным. — КДП Франс, КДП Франс, ВВС Два Девять Четыре Ноль Пять, как слышите меня на частоте три один семь, запятая восемь. — Ответа нет.