Ричард Бах

Чужой на Земле

на радио при смене частот, как чувства могут впасть в панику и завопить: ты пикируешь влево! — хотя авиагоризонт спокойно и уверенно утверждает, что всё в порядке. Оказавшись в плену противоречий, я стою перед выбором: либо прислушаться к одному голосу, либо к другому. Прислушаться к чувству, которое ставит мне оценку отлично за атаку с бреющего полета, ракетные и бомбовые удары из крутого пике, или к кусочку стекла и жести, которому, как мне было сказано, следует доверять.

Я прислушиваюсь к железке, и начинается настоящая война. Головокружение настолько сильно, что приходится буквально класть шлем на плечо в соответствии с его представлениями о том, где верх и где низ. Но я всё равно, лечу по приборам. Удерживаю маленький самолетик в горизонтальном положении — ты сильно накренился влево, стараюсь не стронуть с места стрелки альтиметра и указателя вертикальной скорости — берегись, ты сваливаешься в пике... стрелка поворота смотрит вертикально вверх, а шарик лежит в центре своего вогнутого стекла — ты вертишься вокруг своей оси!.. ты летишь вверх ногами и продолжаешь вращение! Всё время сверяйся с приборами — с одним, с другим, с третьим.

Единственной общей чертой у боевых вылетов и полетов по приборам является дисциплина. Я не отваливаю в сторону от Ведущего, чтобы поискать мишень лично для себя; и я ни на минуту не свожу глаз с семи приборов на передней панели — с одного на другой, по часовой стрелке. Дисциплина в бою даже легче. Там я не один, там я могу отыскать взглядом Ведущего, а взглянув вверх и назад, могу увидеть Второго ведомого моего звена, который дожидается своей очереди идти в атаку.

А когда враг принимает обличье податливого серого тумана, я должен целиком полагаться на приборы и делать вид, что это всего лишь очередной учебный полет под брезентовым колпаком над задней кабиной тренировочного самолета Т-33 и что в любой момент я могу поднять этот колпак и увидеть прозрачный воздух на сотни миль вокруг. Просто мне не так уж и хочется поднимать колпак. Облачность, несмотря на знания, взятые из учебника на наземных курсах и подкрепленные собственным опытом, по-прежнему остается моим злейшим врагом. Она почти непредсказуема, и, что еще хуже, ей совершенно безразличны люди и машины, которые в нее залетают. Совершенно.

ВВС Два Девять Четыре Ноль Пять, КДП Франс, сообщаю метеосводку. — Как звонок телефона. Мое радио. Работает без сучка и задоринки. Как это может быть, если всего минуту назад... но сейчас оно работает, а это главное. Нажмем кнопку микрофона. Профессиональным голосом: Вас понял, Франс; Четыре Ноль Пять, передавайте.

— Четыре Ноль Пять, Авиадиспетчерская служба получила сообщения от многомоторных самолетов о сильной турбулентности, граде и тяжелом обледенении вблизи Фальцбурга. Еще Т-33 сообщил об умеренной турбулентности в эшелоне три ноль ноль и легком обледенении.

Жму кнопку. Ну так что из этого. Похоже, что в облачности у меня по курсу прячутся одна-две грозы. Такое тоже было в учебниках. Всё равно мощные грозы очень редко случаются во Франции. — Вас понял, Франс, благодарю за сводку. Какая сейчас погода в Шомоне? — Минуточку, не уходите с частоты.

Я и не ухожу, дожидаясь, пока другой человек в белой рубашке и с распущенным узлом галстука роется в телетайпных лентах с метеосводками, разыскивая ту, единственную из сотни, которая обозначена кодом LFQU. Одной рукой он перебирает и тасует погоду всего континента; он листает дожди, дымку и туман, и высокую облачность, и ветры, и лед, и пыльные бури. Вот сейчас он взялся за листок желтой бумаги, который поведает ему, если он захочет прочесть, что на авиабазе Уилус Филд в Ливии ясное небо, видимость 20 миль и юго-западный ветер, 10 узлов.

Если он захочет, другая строчка скажет ему, что Нуассер, Марокко, докладывает о легких перистых облаках, видимости 15 миль, ветре — запад, юго-запад, 15 узлов. Он проведет пальцем по погоде в Гамбурге (сплошная облачность на высоте 1200 футов, видимость 3 мили, дожди, ветер северо-западный, 10 узлов), с авиабазы в Висбадене (сплошная облачность на высоте 900 футов, видимость две мили, ветер южный, семь узлов) и с авиабазы Шомон.

— ВВС Два Девять Четыре Ноль Пять, Шомон докладывает о сплошной облачности на высоте тысяча сто футов; видимость четыре мили, дождь, ветер юго-западный, один ноль, с порывами до одного семи. — Большое спасибо, Франс.