Ричард Бах

Мост через вечность (Часть 2)

внимание на новый магазин, появившийся на улице: «Домашние компьютеры».

Я зашёл внутрь.

— Лесли, я знаю, что ты будешь называть меня глупым гусём, — сказал я, когда вернулся назад к трейлеру.

Она была испачкана грязью, потому что закапывала канавки с трубами для подвода воды к солнечным батареям на вершине холма, взрыхляла почву своим ручным культиватором «Бобкэт», создавая огород, и щедро отдавала свою заботу и любовь этому месту, где мы, наконец, решили поселиться.

Такая красивая, думал я, будто целый отдел гримёров накладывал пыль аккуратными полосками, чтобы подчеркнуть черты её лица. Она не обращала внимания. Она, как раз, собиралась принять душ.

— Я знаю, что ехал в город, чтобы купить для нас хлеба, — сказал я, — а ещё молока, салата и помидоров, если я найду хорошие помидоры. Но знаешь, что я купил вместо них?

Она села, прежде чем начать говорить.

— О, только не это, Ричард. Ты ведь, не собираешься мне сказать, что купил… волшебный горшочек?

— Подарок для моей любимой! — сказал я.

— Помилуй, Ричард! Что ты купил? Ведь у нас нет места! может, ещё не поздно вернуть назад?

— Мы вернем его, если он тебе не понравится. Но он тебе понравится, ты полюбишь его. Я предрекаю: твой ум и эта машина…

— Ты купил машину? В бакалее? Она большая?

— Это, в каком-то смысле, продукт. Это — «Apple».

— Ричард, твой замысел очень приятен мне, но уверен ли ты, что мне нужно… яблоко… сейчас?

— Как только ты покажешься из душа, вук, ты увидишь чудо, прямо здесь в трейлере. Я обещаю тебе.

— Нам ещё очень много нужно сделать, и к тому же, не хватает пространства. Оно большое?

Но я больше ничего не сказал, и она, наконец, рассмеявшись, ушла в душ.

Я втащил ящики через узкую прихожую, убрал печатную машинку с откидного столика, положил книги на пол, затем, вынул компьютер из пенопластовой упаковки и поставил его на месте машинки.

Я перенёс тостер и миксер в хозяйственный шкаф, чтобы освободить место для принтера на кухонном столе. Через пару минут два дисковода были подключены, и экран дисплея бледно засиял.

Я вставил диск с программой обработки слов и включил компьютер. Дисковод зажужжал, в течение минуты издавал негромкие звуки, как при вздохах, а затем смолк.

Я напечатал сообщение и вывел его за пределы видимых строк на экране, так что один лишь маленький мигающий квадратик света остался на экране.

Она вернулась из ванной свежая и чистая, с волосами, завернутыми для сушки на голове в полотенце.

— Ну, Ричи, я не могу больше терпеть! Где оно?

Я сдёрнул с компьютера посудное полотенце.

— А вот!

— Ричард? — сказала она. — Что это?

— Твой самый персональный… компьютер!

Она взглянула на меня без слов.

— Садись здесь, — посоветовал я, — а затем нажми клавишу, обозначенную «Ctrl», и одновременно с ней нажми «В». Это называют «Соntrol+В».

— Так? — спросила она.

Светящийся квадрат исчез, и на его месте на экране возникли слова:

Доброе утро, Лесли! Я — твой новый компьютер. Я рад этой возможности познакомиться с тобой и помогать тебе. Я тебе понравлюсь, вот увидишь. Твой новый Apple.

Может быть, ты попробуешь написать что-нибудь в следующих за этой строках?

Разве он не прелесть, — сказала она. Она попробовала набрать предложение: Сейчас пришло время всем хорошим людям начи

— Я ошиблась.

— Переведи курсор на место, где ошибка, а затем нажми вот эту клавишу со стрелкой влево.

Она сделала это, и ошибка исчезла.

— А можно его что-нибудь попросить сделать?

— Он сам научит тебя. Нажми на «Escape» дважды и на «М» несколько раз, а затем сделай то, что будет написано на экране…

Это были мои последние слова, которые я сказал Лесли за следующие десять часов. Она, как в трансе, сидела перед экраном и изучала систему команд. Затем, она стала набирать на компьютере файлы с разнообразной информацией: график постройки дома, списки идей, деловую переписку.

Компьютер не требовал бумаги до того, пока текст не набит и не готов к печати. Деревьям не нужно было умирать, чтобы стать бумагой, которую потом выбрасывают из-за опечаток.

— Вуки, — сказала она после полуночи, — извини меня. Я была не права.

— Всё в порядке, — сказал я. — В чём ты была не права?