Ричард Бах

Единственная

поблескивали какие-то крохотные серебристые цветочки, сквозь воздух, наполненный тончайшими ароматами, мы прошли в зал заседаний.

Спринт Хилл — вот уж действительно весенний холм!

Войдя в здание, мы оказались в парящем над океаном просторном помещении с множеством окон. Солнечный свет плясал на воде под окнами, отражённые блики узорами ложились на потолок.

Два ряда кресел широкой дугой пересекали комнату, между ними широкий проход. За креслами — небольшое возвышение, на нём — три классные доски цвета зелёного лимона, микрофон на серебристой стойке.

Мы остановились у стола на входе. Там было только две таблички с именами, два конверта с информационными материалами, два блокнота и две ручки — наши.

Мы прибыли последними из пятидесяти или около того человек, совершивших тысячемильные путешествия, чтобы принять участие в этой встрече умов.

Мужчины и женщины стояли между кресел, здоровались. Женщина подошла к средней доске, написала на ней тему и своё имя.

Плотный господин с тронутыми сединой черными волосами подошёл к возвышению.

— Добро пожаловать, — произнёс он в микрофон, перекрывая гомон, наполнявший комнату. — Добро пожаловать в Спринг Хилл. Похоже, все в сборе...

Он подождал, пока мы найдём свои кресла и сядем. Закончив прилаживать нагрудные таблички с именами, мы с Лесли одновременно подняли глаза на говорившего. Комната поплыла перед нашими глазами — таково было потрясение.

Я повернулся к ней в то самое мгновение, когда она повернулась ко мне.

— Ричи! Это... Человек у микрофона подошел к средней доске, взял мел — Все написали названия своих выступлений? Бахи — вы только что прибыли, ваша тема?..

— АТКИН! — выдохнул я.

— Зовите меня Гарри, — сказал он. — У вашей темы есть название?

Ощущение было таким, словно мы вновь оказались где-то там: в узоре, приземлившись в пристройке цеха формовки идей. Может, немного старше, а так — тот же самый человек. А может быть, это — вовсе не Лос-Анджелес, как мы полагали, и мы опять каким-то образом попали не туда...

— Нет, — ответил я, вздрогнув, — Названия нет. И доклада нет.

На мгновение головы окружающих повернулись к нам. Лица незнакомых людей, и всё же... Лесли коснулась моей руки.

— Не может быть! — шепнула она. — Но, какое сходство! Ещё бы. Нас пригласил сюда Гарри Аткин. Под письмом была его подпись, его имя было известно нам ещё до того, как мы выехали из дома. Но он был так похож на Аткина!

— Ещё кто-нибудь? — спросил он. — Помните — максимум пятнадцать минут для первичного выступления. Шесть докладов — пятнадцатиминутный перерыв. Ещё шесть — и перерыв на обед. Есть ещё доклады?

За несколько кресел от нас поднялась женщина.

Аткин кивнул ей:

— Марша?

— Искусственен ли искусственный интеллект? Новое определение человечества.

Человек написал название доклада четкими печатными буквами на средней доске — в самом низу списка из десятка других названий, проговаривая слова: «ЧЕ...ЛО...ВЕ...ЧЕ...СТВА... МАРША...БЭ...НЕР...ДЖИ». Он поднял взгляд:

— Кто-нибудь ещё? Все молчали. Лесли наклонилась ко мне.

— Новое определение человечества? — шепотом проговорила она. — Это звучит похоже на...?

— Да! Но Марша Бэнерджи — это ИМЯ, — шепнул я, — величина в науке об искусственном интеллекте, она пишет на эту тему уже много лет. Она не может быть...

— Я думаю, с утверждением о совпадении мы погорячились, — сказала она. — Взгляни-ка на остальные названиям Гарри Аткин бросил взгляд на доску

— Оргкомитет поручил мне объяснить, что Спринг Хилл — это собрание в тесном кругу шестидесяти самых необычных умов, умов из среды людей науки и тех, кто пишет. Он помолчал, потом слегка улыбнулся... та самая улыбка!

— Список шестидесяти самых разумных умов был бы, вероятно, несколько иным... По комнате прокатился смех.

Первая тема в перечне на доске была темой доклада самого Аткина:

«Структура идей и технология их разработки».

Я повернулся к Лесли, но она уже прочла это и кивнула мне, продолжая читать дальше.

— Вас пригласили потому, что вы — не такие, как все, — говорил Гарри, — потому что оргкомитет заметил: вы скользите по самой кромке льда.

Спринг Хилл призван познакомить каждого из вас с ещё некоторыми людьми, находящимися так же близко к краю, как вы. Мы хотим, чтобы вы не чувствовали себя там одинокими...

С возрастающим изумлением мы читали названия докладов на доске.