Дэн Браун

Код да Винчи (Часть 1)

Компас Розы, изображённый почти на каждой карте, отмечал, где находятся север, восток, юг и запад.

Изначально известный, как роза ветров, он указывал направление тридцати двух ветров, в том числе восьми основных, восьми половинчатых и шестнадцати четвертичных.

Изображённые на диаграмме в виде круга, эти тридцать две стрелки компаса в точности совпадали с традиционным изображением цветка розы из тридцати двух лепестков.

По сей день этот главный навигационный прибор известен, как компас Розы, где северное направление всегда обозначается наконечником стрелы. Этот символ называли еще fleurdelis33.

На глобусе линию Розы называли также меридианом, или долготой, — то была воображаемая линия, проведённая от Северного полюса к Южному.

этих линий Розы было бесчисленное множество, поскольку от любой точки на глобусе можно было провести линию долготы, связывающую Северный и Южный полюса.

Древние навигаторы спорили лишь об одном: какую из этих линий можно называть линией Розы, иначе говоря, нулевой долготой, с тем, чтобы затем, отсчитывать от неё другие долготы.

Теперь нулевой меридиан находится в Лондоне, в Гринвиче. Но, он был там не всегда.

Задолго до принятия нулевого меридиана в Гринвиче, нулевая долгота проходила через Париж, точно через помещение церкви СенСюльпис.

И медная полоска, вмонтированная в пол, служила тому свидетельством, напоминала о том, что именно здесь пролегал некогда главный земной меридиан.

И, хотя в 1888 году, Гринвич отобрал у Парижа эту честь, изначальная, самая первая линия Розы сохранилась по сей день.

— Так, значит, легенда не врёт, — сказал Учитель Сайласу. — Недаром говорят, что краеугольный камень лежит «под знаком Розы».

Не поднимаясь с колен, Сайлас оглядел церковь и прислушался. На секунду показалось, что сверху, с балкона, послышался слабый шорох. Он всматривался туда несколько секунд. Никого.

Я один.

Он поднялся и, стоя лицом к алтарю, трижды осенил себя крестом. Затем, повернул влево и зашагал вдоль медной блестящей полоски к обелиску.

* * *

В этот момент, шасси авиалайнера коснулось взлётной полосы международного аэропорта Леонардо да Винчи в Риме, и лёгкий толчок пробудил задремавшего в кресле епископа Арингаросу.

— Benvenuto a Roma34, — раздался голос из динамиков.

Арингароса поднялся из кресла, расправил складки сутаны и позволил себе улыбнуться, что делал крайне редко.

Он был рад, что отправился в это путешествие. Слишком долго отсиживался в окопах. Сегодня правила игры изменились.

Всего пять месяцев назад Арингароса опасался за будущее своей веры. Отныне, с Божьей помощью, всё будет складываться иначе.

Священная интервенция.

Если сегодня в Париже всё пройдет по плану, то вскоре он, Арингароса, завладеет тем, что сделает его самым могущественным человеком в христианском мире.

Глава 23

Софи, запыхавшись, остановилась перед высокими деревянными дверьми в Саль де Эта, маленький зал, где хранилась «Мона Лиза».

Перед тем как войти, невольно оглянулась на то место, где, ярдах в двадцати от неё, лежало на полу всё ещё освещённое прожектором бездыханное тело деда.

Софи пронзила острая тоска, смешанная с чувством вины. За последние десять лет этот человек много раз протягивал ей руку для примирения, но она отталкивала её.

Письма и посылки так и остались невскрытыми и лежали в ящике комода — немые свидетели её нежелания увидеться с дедом.

Он лгал мне! Он скрывал от меня свои постыдные тайны! Что я должна была делать? Она выбросила его из своей жизни. Полностью и окончательно.

И вот теперь, дед мёртв и пытается говорить с ней уже из могилы.

«Мона Лиза»...

Софи толкнула тяжёлые двустворчатые двери. Они распахнулись. Секунду она неподвижно стояла на пороге, осматривая небольшой зал прямоугольной формы. И он тоже купался в тусклом красноватом свете.

Саль де Эта являлся одним из немногих тупиков в музее и единственным закрытым со всех сторон помещением в самом центре Большой галереи.

Напротив двери, на стене, висело большое полотно Боттичелли. Под ним, на блестящем паркетном полу, восьмиугольный диван, казалось, так и звал многочисленных посетителей присесть и передохнуть перед тем, как увидеть и восхититься самым ценным экспонатом Лувра.

И тут Софи поняла, что ей не хватает одной важной детали. Чёрный свет.