Клаус Дж. Джоэл

Постыдная тайна

протекала, поэтому, перед запуском моей самой первой лодки в плаванье, мне нужно было запастись чем-то, чем вычёрпывать воду. В то время я не умел плавать и не хотел допустить возможность того, что лодка наполниться водой.

— О нет, неужели опять? — прервала Салли, смеясь и качая головой.

— Ты просто не понимаешь, это же то, для чего мы живём, — ответил я, тоже качая головой, показывая, что это она тут сумасшедшая.

— Так или иначе, — я продолжил, — я собирался переправить лодку в такое место, куда очень редко кто-либо заходил. Я чувствовал, что это будет подходящим местом для того, чтобы спрятать её. Осталось лишь переправить лодку через озеро, — я уже увидел по лицу Салли её вопрос и потому ответил на него.

— Это большое озеро! — сказал я с улыбкой и продолжил, — К тому времени, как я отчалил от берега, стало уже поздно, по-моему, около полуночи. Я отплыл уже футов на сто от берега (30 метров), и моя лодка споро набирала воду, как тут я увидел своего сводного брата, приближающегося к озеру на велосипеде.

Как ребёнок! Он размахивал руками и кричал на меня. Как лунатик орал, что я должен немедленно вернуться назад. Что за дурак! У меня были собственные планы, и я лишь начал грести быстрее. Грёб, вычёрпывал, грёб, вычёрпывал — красиво звучит.

Я не верил своим глазам — он прыгнул в воду и поплыл ко мне. Я отшвырнул жестянку для вычёрпывания и начал грести, как никогда раньше, не прекращая орать на него, чтобы он исчез с моих глаз. Воздух был не очень тёплым, и вода тоже была довольно прохладной.

Я сам обнаружил, насколько, когда он доплыл до меня и выдернул меня из лодки в воду. Я не умел плавать, и, должно быть, порядочно наглотался воды к тому времени, как мы добрались до берега. Единственное, что я помню, это то, что он заставил меня пробежать путь до дома, в то время, как он продолжал орать на меня.

На следующее утро я исчез до того, как кто-нибудь взялся бы за меня. Но моя лодка пропала. В течение следующих нескольких дней я насобирал немного денег и взял напрокат небольшую лодку. Я нашёл её, свою лодку, в 20 футах (6 метров) под водой.

Я пробовал что-то сделать с верёвками и крюками, и почти что перевернул лодку, в которой находился, но всё тщетно. Сейчас, когда мне за сорок, я понимаю, что всё время мечтал о паруснике, но не предпринимал усилий для воплощения этой мечты.

Некоторые вещи сильно прилипают к нам. Однако, следующим летом мы всё это изменим. Теперь осталось лишь убедить мою жену, что я прирождённый моряк, и плавать со мной безопасно, как ни с кем другим. Я подумываю о том, чтобы опустить детали, дабы сделать рассказ немного проще. Что думаешь, Салли? — спросил я.

— Хорошая мысль, — ответила она со смехом.

Мы провели несколько минут в беседе о том, что я был не самым лёгким ребёнком. Я не согласился, в конце концов, со мной всё было в порядке, когда все оставляли меня в покое.

Откуда я знаю, что для меня хорошо?

Если бы я позволил себе съесть столько мороженного,

сколько хотел, Возжелал ли бы я тогда гороха?

Если мы создаём свою действительность своими мыслями

и убеждениями, Почему мы наказываем себя созданием

противных побочных эффектов От такого чудесного и

нежного творения, как мороженное? И кто же, и для

чего сделал убогий горох полезным нам?

Глава шестая

Приключение, приведшее к переезду в Канаду, мысли об одобрении

Моя мать умерла вскоре после того, как я попал в приключение, срезая угол по дороге домой. Кроме школы, посягнувшей на часть моей свободы, немногое изменилось в моей жизни до лета, когда мне исполнялось девять лет.

Перед самыми окончанием школьных занятий я не по своей воле оказался вовлечённым в школьную драку. Всё случилось в обеденное время, когда все дети играли в школьном дворе. Я был в задней части двора, развлекая себя, как обычно, когда группа ребят решила объединиться, чтобы задать мне трёпку.

Их было человек восемь, плюс главарь, и они поймали меня в таком месте, откуда некуда было бежать. Их самоназначенный главарь двинулся ко мне, и маленький шрам на задней части моей шеи сильно зачесался и начал пульсировать.