я желаю, я ответил «хорошо». Он попросил меня присесть на тот же столик, что и раньше, после чего вошли двое других, позже они стояли за моей спиной.
Несмотря на то, что мне сказали сидеть очень спокойно, я рассмотрел некие приспособления, появляющиеся из отверстия в потолке. Мне на голову что-то положили и я почувствовал, что череп становится мягким, как желе.
Он говорил мне вещи, которые, в то время, я не понимал полностью. Он сказал, что процедура поможет, но не полностью, потому, что они могут исправить лишь вот настолько, не вмешиваясь в другие области, которые они хотели оставить, как есть — что бы это не значило.
Ещё он сказал, что они раскроют во мне что-то, после чего я начну понимать определённые предметы, без изучения их, и попросил меня не волноваться. Я по-прежнему доверял ему и согласился.
Однако что-то пошло не так, как рассчитывали — я уловил ощущение неотложности, исходившее от моего собеседника и от двоих за моей спиной. Последовала секунда времени, в течение которой, могу поклясться, я был кем-то другим, а затем наступила темнота.
Когда я открыл глаза, я обнаружил себя сидящим в своей машине, но я не помнил, кто я такой. Было ощущение, что я на чужой планете, всё вокруг выглядело необычно. Это трудно объяснить. Я по-прежнему всё помнил, но не как своё, а как будто я вошёл в чью-то жизнь.
Вам это может напомнить, так называемые, «Вошедшие» (вселённые души), но я так не думаю. Возможно, подсказка содержится в том, как эта история развивалась дальше.
Видите ли, в наших умах и в наших ДНК собраны записи обо всём, что мы сделали и узнали в этой жизни и в других жизнях, прошлых и вероятностных. Вопрос в том, как получить доступ к этой информации?
По-моему, они открыли во мне какую-то створку слишком широко, и либо не смогли полностью закрыть её, либо специально оставили её полуоткрытой. Вот почему я сегодня могу писать и разговаривать на нескольких языках, неизвестных в земной истории. Но, не на английском.
— Не уверен, что понимаю, сказанное тобой, — прервал меня Эд.
— Прекрасно! Тогда нас уже двое, — ответил я со смехом.
— Я говорил о том, что наш разум уже содержит вещи, которые мы только начинаем изучать. Мы думаем, что учимся чему-то, когда, на самом деле, знание в нас понемногу проявляется из скрытого состояния. Поэтому, создаётся впечатление, что мы обучаемся, хотя мы уже обладаем этим знанием.
Я думаю, вы поймёте, что я имею в виду; одна теория, с которой я согласен, утверждает, что все знания, обретённые за наши жизни, хранятся в нашей ДНК, как в компьютере. Разум же нам дан для того, чтобы обращаться к этой информации, если мы знаем, как это делать, теперь понимаешь?
— Пожалуй, немного понимаю... — ответил Эд.
— Отлично. Итак, за следующие несколько недель всё вернулось в норму, но моя грамотность не улучшилась ни на йоту. С другой стороны, я приобрёл способность нормально читать и сильно увлёкся своим новым талантом, читая всё подряд.
Я стал пропускать огромное количество уроков, но учителя уже знали, где меня найти — я сидел в библиотеке, обложившись стопками книг, читая две или три одновременно. Как правило, учителя позволяли мне оставаться в библиотеке.
Порой они задавали несколько вопросов, о том, что я читал. Видимо, мои ответы удовлетворяли их, и они оставляли меня в покое. Вот что произошло, понимайте, как хотите. В один день я ещё не могу читать, а всего через несколько дней — читаю.
Это произошло незадолго до того, как я начал читать всё, что попадалось под руки по метафизике, путешествиям вне тела, науке и т.п. Должен сказать, что я читаю не совсем так, как вы, я вижу образы, картинки, которые создаются словами.
Я могу читать про атомы, но образы, которые я вижу, отличаются от написанного или нарисованного в книге. Во многих сферах наука ещё далека от истины; так называемая неофициальная наука оперирует понятиями, о которых наука официальная порой не то что не знает, а даже не предполагает. Так или иначе, моя история не об этом.
— Подожди-ка минутку, так что это за неофициальная наука? — спросил Эд, подавшись вперёд.
— Я не хочу углубляться в эту тему, она уведёт нас далеко в сторону, — ответил я.