Клаус Дж. Джоэл

Постыдная тайна

самодельным топором, для описания которого подошло бы слово «средневековый».

Всё вокруг было так же реально, как и в обычной жизни, но было очень странно слышать его мысли, как мои — до той степени, когда я с трудом мог определить, что это именно его мысли. Я различал, что некоторые мысли не мои, по тому, о чем он думал.

Он был женат, и, как следовало из его мыслей, на самой прекрасной женщине в его мире. Ещё он был очень счастлив. Я же не был женат, а также не был не так уж счастлив. Я попробовал оглядеться вокруг, но не мог ни повернуть голову, ни шевельнуть глазами в сторону, отличную от той, куда смотрел он.

Мне были видны холмы с клочками деревьев, разбросанными там и здесь. Листва уже опала с многих деревьев, и в воздухе пахло осенью. Я знал, что всё это не настоящее, просто сон. Как будто я спал, но полностью осознавал, что сплю.

Этот сон был реальнее всех снов, которые мне приходилось видеть до этого. Странно, что я не запаниковал, принимая во внимание все обстоятельства, этого можно было ожидать. Наверное, дело было в нем — в том, что он был умиротворен и по-человечески счастлив.

Каким-то образом, его чувства передались мне или, возможно, я принял их за свои. У него были сильно загорелые руки, по ним было видно, что они видали тяжелую работу. Они были довольно похожи на мои, только, пожалуй, несколько короче — по крайней мере, так мне казалось.

Очень странное ощущение возникает, когда твои руки делают что-то, не связанное с твоими мыслями, и в то же время я видел руки через его глаза так, как будто они были моими. Он собирал опавшие с деревьев сухие ветки. Раз за разом я видел, что земля приближается, рука протягивается к ветке и добавляет ее к охапке, которую держит вторая рука.

Я слышал его мысли, как свои. «Поднять эту ветку, поискать еще дров, и можно идти домой на завтрак». Не слово «завтрак», а утренняя еда. Маленькая веточка или щепка находилась между двумя пальцами руки, я ощущал ее, но в то же время, не мог ничего с ней сделать.

Я попробовал закрыть свои — или его — глаза и волевым усилием направиться назад в свое тело, но глаза не закрывались, за исключением тех моментов, когда он моргал. Обычно, я не обращаю внимание на то, как я моргаю, но сейчас не я управлял этим процессом, отчего моргание стало очень явным, как будто кто-то выключал и включал свет.

Меня начало раздражать, что стоило мне обратить внимание на что-то интересное в его поле зрения, как он мигал или тер глаза ладонью. А каждый раз, когда я пробовал волевым усилием отправиться назад в свое тело, он решал, что пора и ему возвращаться домой, но потом в последнюю минуту он замечал еще одну подходящую ветку.

Много моего времени занимало то, что наши мысли перемешивались. Если я подумал о чем-то, то он думал об этом в своих понятиях, а затем эта мысль снова возвращалась ко мне, как будто бегая по кругу.

Он тоже чувствовал себя немного не в себе, что неудивительно, принимая во внимание, что я находился в его теле. Но он не находил слов, чтобы описать свое состояние. Я не чувствовал волнения или страха, но у меня было плохое предчувствие.

Внезапно, дрожь пролетела вверх по его позвоночнику, когда он повернулся в сторону. Две ветки упали из охапки в его руке. Он глядел поверх холма и ожидал увидеть там дымок. Очевидно, он разжег очаг перед тем, как пойти за дровами.

Утро было очень прохладное и он полагал, что жена с сыном не дали бы огню погаснуть — ведь у него было припасено достаточно дров, а то, что он собирал их сейчас было обычным утренним занятием. Он подумал, что в такую безветренную погоду дым обязательно должен был подниматься вверх. Я до этого не обращал внимания на ветер.

Последовало мгновение тишины в его-моем уме. В следующие мгновения я начал волноваться за этот сон, или он начал волноваться, я не уверен, кто из нас начал, но его тревожность увеличилась и, не подбирая только что оброненных веток, он начал шагать по направлению к холму, на который до этого смотрел.

В эти мгновения я понятия не имел ни о том, что сейчас произойдет, ни о том, что это повлияет на всю мою оставшуюся жизнь. Мы, он начали идти медленно, но стали набирать скорость с каждым сделанным шагом.