Максим Жуковец

Ясный День

и ожидание. Люди ждут, что мы им скажем. И Лена говорит.

Один её вид, при обращении к другому человеку, сразу располагает последнего к ней. Она всегда ласкова и мила с людьми. Она всегда внимательна и доброжелательна.

Ещё ни разу мне не доводилось видеть, чтобы она хмурилась. Вот и сейчас, будто давным-давно знакомым и близким, она говорит этим туристам:

— Добрый вам вечер, люди.

— И тебе того же, принцесса. — отзывается один из мужчин.

— Вы позволите посидеть вместе с вами? — спрашиваю я.

Люди переглядываются, потом, всё тот же мужчина произносит:

— Садись, если хороший человек.

— Он хороший. Он очень хороший, — заявляет Леночка.

Я поворачиваюсь и радостно вглядываюсь в глаза моей попутчицы. Я тихо спрашиваю:

— Правда? Ты так считаешь?

Она смотрит на меня и я слышу её ответ:

— Правда…

Люди с интересом наблюдают за нами, потом одна девушка говорит, подвигаясь на толстом бревне:

— Садитесь. Что же вы стоите?

Мы присаживаемся. Я — рядом с девушкой, Лена — между мной и мужчиной, назвавшим её принцессой, другие — то там, то тут возле костра.

— Откуда вы, ребята? Вы что же, заблудились? — спрашивает нас молодой парень.

По произношению слышно, что он — москвич. Архыз, значит, любят и в Москве. И мне от этого становится как-то приятно.

Есть, всё-таки, нить, объединяющая нас, влекущая нас из разных точек необъятной России в одни и те же места.

И места эти, как правило, отличаются необыкновенной красотой, к которой так неравнодушно человеческое сердце.

И неважно, кто ты, чем занимаешься, сколько у тебя денег — это не важно!!!

Действительно значимо другое — у тебя есть абсолютная связь со мной и с другими людьми. Эта связь — твое человеческое сердце.

Так я думаю, глядя в глаза молодого парня. Потом я отвечаю ему. Я говорю:

— Мы здесь путешествуем. Идём в гости… Ну, то есть, я иду в гости вот к ним, — я показываю на детей. — К вам вот по дороге зашли… Просто так…

— Мне кажется, что мы здесь далеко не просто так, — тихо и тепло проговаривает Ната.

Она с улыбкой смотрит на мальчика — её ровесника, сидящего рядом с парнем. Мальчик тоже не сводит с Наты глаз. Она какой-то магической силой привлекает к себе внимание его и других.

— Тебя как зовут-то? — спрашивает парень у девочки.

— Ната. Вот это — Максим, это — Лена… — она перечисляет москвичам всех нас по порядку.

— А я — Антон. Вот рядом со мной сидит Валера… — и парень, в свою очередь, знакомит нас со всеми сидящими у костра.

Девушку слева от меня зовут Викой. Ещё до того, как усесться возле неё, я обратил внимание на её сильную привлекательность…

К нам подходят туристы от двух других костров. Кое-кто выглядывает из палаток. Наше с детьми появление и присутствие вызывает живой московский интерес.

Возле костра, под брезентовой крышей собирается куча народу. С нами знакомятся, нам задают массу вопросов.

Нам подают тарелки с рисовой кашей, перемешанной с тушёнкой. Нам подают хлеб. Я слегка растерян.

Я даже тронут такой заботливостью. Мне хочется чем-то отблагодарить этих добрых людей. Хочется сказать:

«Люди! Какие же вы — прекрасные на самом деле! Почему же раньше я этого совершенно не замечал? Почему только сейчас начинаю осознавать это волшебное, сказочное чувство — любовь к незнакомому человеку?»

Всю свою красоту, порой, мы прячем очень глубоко. Вы замечали? Вы замечали, как мы боимся проявлять любовь, сострадание, заботу друг о друге, и нежность к себе подобным?

Как мы боимся оказаться красивыми, только потому, что считаем красоту беззащитной перед злом? Вы замечали это за собой?

Многие, в том числе и я, ответят утвердительно на этот вопрос: да, мы боимся… Я боюсь. А вот мои новые друзья, видимо, нет.

Я наблюдаю, как они смеются, как разговаривают то с мужчиной, назвавшим Лену принцессой, то с Антоном; как Ната улыбается уставившемуся на неё Валере, а Венера дарит Вике сорванный ранним утром цветок крокуса.

— Боже, какая прелесть! — восклицает Вика.

— Бери, Вика, он на тебя похож.