Пауло Коэльо

Одиннадцать минут

Пауло Коэльо

Одиннадцать минут

Посвящение 1

Часть 1 2

Часть 2 6

Часть 3 27

Часть 4 43

Часть 5 66

Заключение 87

Посвящение

29 июня 2002 года, за несколько часов до того, как поставить последнюю точку в рукописи этой книги, я отправился в Лурд набрать чудотворной воды из тамошнего источника.

И вот, уже на территории святилища, какой-то человек, лет, примерно, семидесяти, спросил меня: «Вам, наверное, говорили, что вы очень похожи на Пауло Коэльо?» Я ответил, что Пауло Коэльо — перед ним.

Тогда этот человек обнял меня, представил жене, познакомил с внучкой, стал говорить о том, какую важную роль сыграли в его жизни мои книги, а под конец добавил: «Они заставляют меня мечтать».

Я не впервые слышал эти слова, но всякий раз радовался им. Однако, в тот миг сильно растерялся, ибо знал, что «Одиннадцать минут» — книга, толкующая о таком предмете, который может и смутить, и шокировать, и ранить.

Я дошёл до источника, набрал воды, вернулся, спросил, где живет этот человек (оказалось — на севере Франции, на границе с Бельгией), и записал его имя.

Эта книга посвящается вам, Морис Гравелин. У меня есть обязательства перед вами, перед вашей женой и внучкой — но и перед самим собой: я должен говорить о том, что заботит и занимает меня, а не о том, что от меня хотели бы услышать все.

Одни книги заставляют нас мечтать, другие — погружают в действительность, но все они проникнуты самым главным для автора чувством — искренностью.

Ибо я — первая и я же — последняя

Я — почитаемая и презираемая

Я — блудница и святая

Я — жена и дева

Я — мать и дочь

Я — руки матери моей

Я — бесплодна, но бесчисленны дети мои

Я счастлива в браке и не замужем

Я — то, кто производит на свет,

и та, кто вовек не даст потомства

Я облегчаю родовые муки

Я — супруг и супруга

И это я родила моего мужа

Я — мать моего отца

Я — сестра моего мужа

Поклоняйтесь мне вечно.

Ибо я — злонравна и великодушна.

Гимн Изиде, обнаруженный в Наг-Хаммади,

III или IV век (?) до н. э.

И вот, женщина того города, которая была грешница, узнавши, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастроеый сосуд с миром;

И, ставши позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром.

Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам в себе: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница.

Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе. Он говорит: скажи, Учитель.

Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динаров, а другой пятьдесят;

Но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его?

Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил.

И обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришёл в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал; а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла.

Ты целования Мне не дал; а она, с тех пор как Я пришёл, не перестаёт целовать у Меня ноги.

А потому сказываю тебе: прощаются грехи её многие за то, что она возлюбила много; а кому мало прощается, тот мало любит.

Лк 7:37–47

Часть 1

Жила-была на свете проститутка по имени Мария. Минуточку! «Жила-была» — хорошо для зачина сказки, а история о проститутке — это явно для взрослых. Как может книга открываться таким вопиющим противоречием?

Но, поскольку каждый из нас одной ногой — в волшебной сказке, а другой — над пропастью, давайте, всё же, будем продолжать, как начали. Итак:

 Жила-была на свете проститутка по имени Мария.

Как и все проститутки, родилась она чиста и непорочна и, пока росла, всё мечтала, что вот повстречает мужчину своей мечты (чтобы был красив, богат и умён), выйдет за него замуж (белое платье, фата с флер-д-оранжем), родит двоих детей (они вырастут и прославятся), будет жить в хорошем доме (с видом на море).

Отец у неё торговал с лотка, мать шила, а в её родном городке, затерянном в бразильском захолустье, всего только и было что кинотеатр, ресторанчик да банк — всё в единственном числе, — а потому, Мария неустанно ждала: вот придёт день и нагрянет без предупреждения прекрасный принц, влюбится без памяти и увезёт мир покорять.