Пауло Коэльо

Дьявол и сеньорита Прим

она пробует запретный плод сама и даёт кусочек Адаму. С этой минуты прежнее равновесие в Раю нарушено: супруги изгнаны оттуда и прокляты.

Однако, при этом, Бог произносит загадочную фразу, в которой полностью признаёт правоту змея: «Вот Адам стал как один из нас, зная добро и зло».

И в этом случае (в точности, как в легенде о боге времени, который молит о чём-то, сам будучи самодержавным и полновластным властелином), Библия не объясняет, с Кем разговаривает единственный Бог и почему он — если он единственный — произносит слова «один из нас».

Как бы то ни было, род людской от самых своих истоков обречён двигаться в вечном Разделении между двумя противоположностями.

И нас с вами обуревают те же сомнения, относительно наших предков, и эта книга, написанная мною в попытке их прояснения, использует кое-какие легенды, возникшие во всех четырёх сторонах света, но рассказывающие об одном и том же.

Книга «Дьявол и сеньорита Прим» завершает трилогию «В день седьмой...», куда входят «На берегу Рио-Пьедра я сел и заплакал» (1994) и «Вероника решает умереть» (1998).

Все три рассказывают об одной неделе из жизни обыкновенных людей, которые внезапно оказались перед лицом любви, смерти, власти.

Я всегда считал, что самые глубинные изменения — и в человеческой душе, и в жизни общества — происходят в очень сжатые сроки.

В тот миг, когда мы меньше всего этого ожидаем, жизнь бросает нам вызов, чтобы проверить наше мужество и наше желание перемен, и не позволяет сделать вид, будто ничего не происходит, или отговориться тем, что мы ещё не готовы.

На вызов надо ответить незамедлительно. Жизнь не смотрит назад. Неделя — это срок более чем достаточный, чтобы решить, принимаем мы свою судьбу или нет.

Буэнос-Айрес. 2000

 «И спросил Его некто из начальствующих:

Учитель благий!

что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?

Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим?

Никто не благ, как только один Бог».

Евангелие от Луки, 18:18-19

В

от уж лет пятнадцать, как старуха Берта каждый день выходила из дома, садилась у дверей. Жители Вискоса знали, что так оно и ведётся у людей пожилых — они думают о прошлом, вспоминают молодость, созерцают мир, к которому больше почти уже не принадлежат, ищут, о чём бы потолковать с соседями.

У Берты, однако, иные были причины сидеть у дверей. И в то утро, когда увидела она незнакомца, который, поднявшись по крутому склону, медленно направлялся к единственной в том городке гостинице, поняла — дождалась.

Сколько раз она его себе представляла, а он оказался совсем другим: в поношенной, чтобы не сказать — обтрёпанной, одежде, обросший, небритый. И сопровождал его дьявол.

«Муж мой оказался прав, — подумала она. — Не сидела бы я тут, никто бы ничего не заподозрил».

Берта не очень-то умела определять возраст и потому прикинула, что новоприбывшему должно быть лет сорок-пятьдесят. «Молодой», — подумала она, и ход её мыслей понятен лишь тому, кто доживёт до её лет.

Она спросила себя, долго ли он у них пробудет, и, затруднившись с ответом, всё же решила, что недолго, раз у него с собой лишь маленький чемоданчик. А скорей всего — переночует и пойдёт дальше, следуя своей стезёй, Берте неведомой, да и не интересной.

И всё же, не пропали впустую годы, проведённые ею на пороге дома в ожидании его прихода, ибо, за это время, она научилась ценить красоту окрестных гор, которых прежде и не замечала по той простой причине, что родилась здесь и привыкла к пейзажу.

А приезжий, как и следовало ожидать, вошёл в гостиницу. Берта подумала было — не поговорить ли со священником об этом нежелательном появлении, но решила, что не стоит: не станет тот её слушать, скажет, мол, выжила старуха из ума.

Что ж, тогда остаётся лишь ждать, что дальше будет. Ведь, дьяволу, чтобы натворить бед, много времени не надо — так ураганы, лавины, шквалы в мгновение ока валят деревья, посаженные лет двести назад.

Тут осенило старуху: оттого лишь, что узнала она про зло, которое сию минуту вошло в Вискос, положение дел особенно не изменилось: дьявол приходит и уходит, и вовсе не обязательно, чтобы кто-нибудь пострадал от его присутствия.