Ли Кэрролл, Джен Тоубер

Дети Индиго (Часть 1)

этих детей.

В кабинете психолога ни один из указанных симптомов дети не проявили, однако взрослые, окружавшие их, упорно настаивали на том, что они «неуправляемы» либо дома, либо в школе, либо везде.

Психолог, которую я буду называть Аманда, пользуется прекрасным стилем общения со своими юными клиентами с позиции любви и уважения; она не поверила в объективность высказанных претензий, поскольку эти претензии не соответствовали её собственному впечатлению после общения с детьми, и настояла на проведении тестирования.

Первым ребенком, о котором здесь пойдет речь, была четырнадцатилетняя белая девочка. Она без разрешения (и не имея водительских прав) села за руль автомобиля, принадлежавшего её родителям, чтобы поглазеть на полки местного круглосуточного магазина.

Её оставили в школе на второй год за плохую успеваемость, и она была там изгоем, потому что слишком быстро развилась физически, а общаться с ней было невыносимо из-за её саркастических комментариев по любому поводу.

Она также никогда не позволяла родителям одержать над ней верх в споре.

Её родители говорили, что они на грани отчаяния!

В ходе тестирования IQ этой девочки составил 129 с точки зрения вербальных способностей и 112 с точки зрения способностей визуально-пространственного восприятия.

Поясним, что IQ ниже 69 означает слабоумие, 70-79 — состояние, граничащее со слабоумием, 80-89 — способности ниже средних, 90-109 — средние способности, 110-119 — уровень выше среднего, 120-129 — высокий уровень и выше 130 — высочайший уровень интеллекта.

Она прошла тестирование по школьной программе на высоком уровне, а самые низкие её показатели являлись «средними» для её возраста и класса!

Другими словами, у неё не было «слабых» зон. На самом деле её показатели были выше, чем у других детей её возраста, в том, что касается её познавательных способностей или её базовых школьных знаний.

И почему-то её оставили на второй год! В чём же дело?

Эту девочку безуспешно держали на риталине и сайлерте, которые являются двумя главными лекарствами для детей с синдромом ADHD. её родители говорили, что она «всегда вела себя так» и, что бы они ни пробовали, ничто не помогало.

При общении с ней было ясно, что она взаимодействует на очень мудром, взрослом уровне — это выдавали её лицо и глаза. Она, казалось, была, выражаясь её собственным языком, «мудрой древней душой».

Вся проблема состояла в том, что никто, кроме неё, этого не признавал!

Аманда, её новый врач, и я (с помощью тестирования и в ходе клинического обследования) разглядели это вполне отчетливо.

Эта девочка благодаря своевременному вмешательству своих родителей стала посещать специализированную школу с индивидуальным обучением. Это далось нелегко!

Её родители были вынуждены искать материальную помощь, чтобы определить её в эту очень дорогую, но высокоэффективную школу. Так или иначе, но она попала туда и там прекрасно училась.

К счастью для нее, её родители в своё время проявили открытость и серьёзное отношение к её проблеме. Теперь они обращаются со своей дочерью как с особенным, одарённым ребёнком, каковым она и является.

Второй ребёнок, о котором пойдёт речь, — это девятилетний американец африканского происхождения. Его взяли на воспитание три года назад двое афроамериканцев, переехавших сюда недавно из другого города.

Оба родителя рассказывали, что их сын был гиперактивным, так как ни минуты не мог усидеть на одном месте, на его безобразное поведение жаловались учителя в школе (он подсказывал на уроках, мешал другим ученикам, вставал с места без разрешения и т. д.).

Его родители боялись, что у него развивается какое-то физическое нарушение, поскольку он родился в семье наркоманов.

Их также волновало, будут ли оказывать на него влияние последствия нестабильной обстановки дома и в детском саду, которая сохранялась, когда он был ещё совсем маленьким, так как его всё время переводили из одного садика в другой.

Учителя рекомендовали давать ему успокоительные лекарства, но, прежде чем применить такое сильнодействующее средство, его приёмные родители хотели удостовериться в том, что это действительно необходимо.