Ли Кэрролл, Джен Тоубер

Дети Индиго (Часть 1)

Однажды утром, примерно за шесть недель до того, как должен был родиться ребёнок, я встала и, прежде чем приступить к работе, начала делать утреннюю гимнастику. В углу в гостиной я заметила сноп яркого света.

Поражённая, я смотрела на него какое-то время, а потом он начал исчезать.

Я подумала, что это было солнце. На следующий день это явление повторилось. На этот раз я занавесила все окна, но свет не исчезал! Я рассказала об этом своему мужу, но он мне не поверил.

Сноп света являлся мне каждое утро в течение недели. Я рассказала об этом всем в доме, но никто мне не поверил. В понедельник утром, спустя неделю после первого появления, я увидела свет, он появился опять.

На этот раз мой муж выходил из спальни и увидел его. Мы оба были ошеломлены. У меня было чувство какой-то внутренней уверенности, что это был ангел, который был ниспослан нам, чтобы возвестить о рождении ребёнка. Свет появлялся до тех пор, пока не родился ребёнок.

Когда девочка родилась, я знала, что она необычная, но не представляла себе насколько! Когда я держала её на руках, то чувствовала какую-то близость, и вовсе не потому, что она моя внучка. У меня было впечатление, как будто мы с ней уже были вместе когда-то давно.

Временами мне казалось, что это она держит меня на руках, а не наоборот. Когда ей было три месяца, она протянула ручки к потолку, а я спросила её, не видит ли она там ангела.

Я знаю, это звучит странно, но я почти видела «да» в её маленьких карих глазах.

По мере того как шло время, становилось всё яснее, что у нас был необыкновенный ребёнок. У неё были свои собственные намерения, не важно какие, и спала она как-то странно.

Она не любила засыпать. Она сказала мне, когда ей было полтора года, что она не любит видеть сны.

Когда ей было два года, она нашла несколько старых кукол, сохранившихся со времён моего детства. Она поставила самую большую на ноги и назвала её Олив.

Когда двухлетняя малышка произносит слово «Олив» — это впечатляет, а если учесть, что это имя носила моя мама, но мы никогда не разговаривали о ней в присутствии малышки, можете себе представить мою реакцию!

Моя мама умерла за два года до рождения Джасмин.

Помимо этого, она часто говорит такие вещи, как «Пошли, Эд». Моего отца звали Эд. Мои родители прожили вместе сорок два года, до смерти отца.

Чтобы решить что-нибудь важное, Джасмин требуется выбрать как минимум из трёх возможностей.

Она не позволяет нам ничего читать ей, за исключением книжки «Спокойной ночи, Луна».

Она скорее будет играть сама с собой, смотреть детские фильмы, играть в грязи, посылать воздушные поцелуи Луне, обнимать деревья и делать поранившимся людям то, что она называет «Бейби-рэйки».

Она помнит кровь в животике у своей мамы, когда она жила там, прежде чем родиться. Она говорит, что кровь причиняла ей боль и она не хотела там оставаться. Она принимает тот факт, что её родители не живут вместе, и любит их обоих, а также и тех людей, что её окружают.

Она любит всех детей и является настоящим миротворцем. Её зовут Джасмин Брук Ван-Этта, ей три с половиной года.

Мэри и Билл Ван-Этта

Я — отец мальчика-Индиго, которого зовут Николас. Ему два года. С момента его рождения у моей жены Лауры увеличена щитовидная железа. Ей назначили биопсию. Как раз в это время я изучал программу балансировки ЭДС (см. пятую главу).

Для меня стала чудесным опытом работа с энергией, которая окружает каждого из нас. Я думал о величайшей возможности использования этой энергии на добрые дела.

Молясь о выздоровлении своей жены, я мысленно представлял себе зелёное ожерелье (именно с тех пор моя жена занялась розничной продажей ювелирных изделий) вокруг шеи Лауры и продолжал посылать ей энергию всю неделю, пока мы ждали результатов анализа.

Я не особенно чувствителен к этой энергии и совершенно точно никогда не мог видеть её, но я верил, что она существует, что она там есть и что это обязательно поможет.

Неделю спустя после первого звонка, когда Лауру пригласили на биопсию, мы сидели за завтраком вместе с Николасом, который показал на мамино лицо и произнес: «Зелёное». Мог ли ребёнок видеть энергию?

Я никогда и никому не говорил о моём эксперименте, а уж тем паче своему двухлетнему сыну! Я определённо ничего не сообщал своей жене. Она считает мой интерес к метафизическим вопросам чем-то из ряда вон выходящим.