Лобсанг Рампа

Три Жизни

или кабинке, где сидела за столом молодая женщина, гримируя лицо одной из покойниц. Молигрубер был совершенно зачарован процессом. Он видел, как завивались щипцами волосы, подводились карандашом брови, подкрашивались щеки и губы, от чего те становились слишком уж яркими.

Затем он увидел еще одно тело, очевидно, только что попавшее сюда. На закрытых глазах покойника покоились металлические приспособления конической формы. Молигрубер сразу же понял, что они нужны для того, чтобы не дать векам раскрыться. Он также обратил внимание на зловещего вида иглу, продетую сразу сквозь обе десны трупа. Он испытал тошнотворное чувство, когда один из работников морга запустил щипчики в левую ноздрю покойнику и, нащупав там кончик иглы, потянул его и проколол носовую перегородку, после чего натянул нитку, чтобы свести челюсти вместе. Его затошнило, и если бы он мог, то тут же и вырвал.

Продвигаясь дальше, он испытал шок, наткнувшись на тело, которое еще недавно принадлежало ему самому. Он смотрел на это тело, лежащее на столе. Оно было голым, костлявым, истощенным и, безусловно, находилось в плохом состоянии. Он посмотрел с неодобрением на кривые ноги и корявые суставы пальцев. Рядом с телом стоял гроб, а точнее, просто деревянный футляр.

Сила увлекла его вперед, и он, пролетев сквозь короткий коридор, оказался в комнате. Его воля совершенно не влияла на передвижение. В комнате он остановился. Там находились четыре знакомых мусорщика. Они сидели и говорили с хорошо одетым, прилизанным молодым человеком, которого только и занимала мысль о том, сколько денег он сможет заработать на этом.

«Молигрубер работал на Город, — сказал один из его бывших коллег. — У него почти не было денег. У него была машина, но она не стоит больше сотни долларов. Это старый потрепанный драндулет. Он послужил ему достаточно долго, и это все, что у него есть. Эта машина потянет примерно на сотню долларов, и у него дома еще стоит старинный черно-белый телевизор, который потянет на двадцать-тридцать долларов. Что же касается всех остальных его пожитков, то думаю, что все они вместе взятые не стоят больше десятки. Так что, если учесть затраты на похороны, остается совсем немного».

Прилизанный молодой человек сложил губы в трубочку и похлопал себя пальцами у носа. Затем он сказал: «Ладно. Я думаю, что вы все сброситесь на похороны своего коллеги, который умер при столь необычных обстоятельствах. Все мы знаем, что он спас тонущего ребенка и за это поплатился собственной жизнью. Безусловно, кто-нибудь, а может, даже городские власти оплатят похороны». Коллеги обменялись многозначительными взглядами, постучали пальцами по столу, а затем один из них сказал: «Не знаю, но Город не хочет оплачивать похороны и делать из этого прецедент. Нам сказали, что все решает городской совет и что, если речь зайдет о том, чтобы Город оплатил похороны, члены городского совета взовьются на дыбы и начнется скулеж. Нет, не думаю, что Город поможет вообще».

Молодой человек старался скрыть свое нетерпение. В конце концов он был бизнесменом и привык к мертвым телам, гробам и похоронам. Ему нужны были деньги, чтобы заняться делом. Затем он сказал с таким видом, словно мысль только что пришла ему в голову: «А может быть, тут поможет ваш профсоюз?»

Все четверо коллег одновременно, словно по команде отрицательно покачали головами. Затем один из них сказал: «Нет, мы уже обращались в профсоюз по этому поводу. Нам отказали. Старик Молигрубер был простым дворником, и им не удастся сделать большой рекламы из его похорон».

Молодой человек встал с места и перешел в смежную комнату. «Здесь есть различные гробы, — сказал он оттуда, — но самое дешевое погребение будет стоить двести пятьдесят долларов. Учтите, это будут самые дешевые похороны — просто самый простой деревянный ящик и катафалк, чтобы отвезти останки на кладбище. Сможете ли вы собрать двести пятьдесят долларов?»

Мужчины выглядели смущенными. Затем один из них заявил: «Да, мы можем. Мы можем собрать двести пятьдесят долларов, но мы не можем вручить их вам сейчас».

«О, нет, я не ожидаю от вас денег немедленно, — ответил молодой человек. — Вы всего лишь должны подписать эту форму. Здесь говорится, что вы обязуетесь уплатить двести пятьдесят долларов. Иначе мы можем понести убытки, а это вовсе не входит в наши планы».

Четверо коллег снова обменялись взглядами. Наконец один из них сказал: «Ладно, я подпишу бумагу, думаю, что нам удастся раздобыть долларов триста, но ни центом больше».