А. С. Сидоров

Знахарство, колдовство и порча у народа коми: мате

свои берега под собором и подходит к могиле Шыпичи. Оползень угрожает уже самому собору.

Говорят, что когда река подмоет окончательно берега под собором, весь собор полетит в пропасть со всеми своими колоколами и святынями, могила Пама-Шыпичи разверзнется, - встанет тогда освобожденный Пам-Шыпича, могучий и мудрый, и снова поведет народ коми к независимости и к счастью.

Аналогичными чертами обладал Деревянский герой Тув-ныр-як. Он свободно проходил по речному дну, как посуху. Единственным условием при этом было, - не трогать плававших кругом рыб. А то расстелет Тув-ныр-як коровью шкуру на поверхности реки и на ней располагается со своими товарищами обедать.

Рассказы о героях водной стихии распространены и в других местах. В Палевицах рассказывают про колдуна, который из Архангельска поднимался по дну Двины и Вычегды. Только в трех местах он был принужден выходить из реки: под Орденском (на Двине), в Юрыме (около Усть-Выма) и под Палевицами (во всех трех местах находятся известные для всех плотовщиков грандиозные водовороты). Причиной выхождения из воды служит или речное чудовище, или страшная щука, или масса налимов, покрывающих своими скользкими телами все дно реки.

Вымский цикл преданий связан с именем героя-охотника Йир-Капа жившего около Симдорского озера. Кроме того известен еще целый ряд местных колдунов, героев эпических сюжетов. На Ижме известны легенды о Яг-Морте,^ Мартине, на Удо-ре-оСьОд-Зоне, Люсее, Самее и т. д., по Лок-чиму - о Гулене, в Усть-Куломе - об Абае, в Палевицах - об Елке, в Корткеросе - о Корт-Айке и т. д.

Печорский цикл преданий и песен, сопровождающихся даже народными драматическими представлениями, сосредоточен вокруг имени разбойника-колдуна Гань-Ивана. Гань-Иван обладал свойствами, аналогичными упомянутым колдунам. Происходил он родом из с. Подчерема. Там указывают его потомков и в настоящее время. Колдовству научился у какой-то женщины, которая однако не научила его всему тому, что она сама знала. Но и того, чему она научила, было достаточно, чтобы разбойник Гань-Иван мог погружаться со своей лодкой и с помощниками в р. Печору и плыть под водой. Выходил он из воды только в тех местах, где было местопребывание водяных (<…>).

Были, однако, колдуны сильнее Гань-Ивана. Так, один горбун с берега однажды встретил его словами: 'что тут шляешься, проклятый Гань-Иван'. Заспорили. Горбун снял свои штаны и показал свою задницу, предлагая стрелять. Гань-Иван выстрелил в задний проход, в надежде, что он не заговорен. Но оказалось горбун и тут неуязвим.

Фольклор коми содержит много рассказов относительно колдунов <…>, встававших из гроба и губивших людей своими железными зубами. По преданиям, колдунов хоронили навзничь, завязывая пальцы рук и ног пеньковыми прядями (<…>).

К городицу <…>на Башке относится предание о двух колдунах: о <…>, жившем на мыску <…>, и о <…>, жившем на другой стороне реки в урочище <…>. Заспорив, они пригрозили отомстить друг другу после смерти. Раньше умер <…> и в первую же ночь после смерти явился к <…> расправиться с ним. <…> принял все меры предосторожности: запер двери, а сам забрался с сыном на печку и сидел там, пока мертвый грыз запертую дверь. Через некоторое время двери были прогрызены, мертвый колдун зашел и потребовал сердца противника в качестве угощения. Тот предложил согреться сначала горячим кирпичом, выбитым им с печного устья. Пока гость был занят кирпичом<…> убежал со своим сыном из дома по направлению к близ лежащей д. Жуковской, идя задом наперед. Когда мертвец заметил отсутствие хозяина, то погнался за бегущим, но, будучи введен в заблуждение обратным следом врага, все снова и снова возвращался по его следу в пустую избу. Это продолжалось до тех пор, пока с первыми петухами колдовская сила не покинула мертвеца.

Тот же мотив мы встречаем в предании о знаменитом вишерском колдуне <…> Он жил в 20 верстах выше по реке от с. Богородска, в устье р. Пуг-дым.

Посетители каждый раз заставали его сидящим на приступке около печки. Сокровища его были спрятаны в косяке окна. Как-то он имел столкновение с колдуньей из Большелуга Наста-мать. Когда последняя умерла, <…> сказал, что в эту ночь его попробует посетить Наста-мать, но собака его <…> не пустит ее перейти по скользкому шесту, переброшенному через устье реки Пугдым. Так и случилось. Наста-мать принуждена была обойти речку через ее верховье, а между тем колдовское время прошло и Тюв5 спасся.