ВШСМ
  4. Страница: 72

Неизвестен

Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока 3

повесил небо для души своей, родил мать свою, наводнил потоки, совершил все сущее, вырастил древо жизни'^9. От времени Горемгеба сохранилась в Турине статуя, в надписи на которой говорится о царе, что 'планы его это походка ибиса Тота'*10, т. е. имеется в виду мерность и важность, качества, на которые мы уже указывали. Затем и распространенный в массе экземпляров более поздний заупокойный текст, известный под условным заглавием 'Да процветает имя мое'', также дает нам несколько указаний на роль ибиса в представлениях древнего египтянина. 'Я ибис, голова которого черна, живот бел и спина голубая'. Дай мне сиять, как ибису великому, вышедшему из чрева Мут. Я - образ Осириса Онуфрия, Тот называют меня по имени, я – ибис в 5 локтей, спина моя из серебра южного, я - великий бог, вышедший из барки секти, я - серебро, вышедшее из горы восточной'^13. 'Да буду я жив, о владыки жизни: я ибис, повторяющий жизнь'.^14 Если первая цитата рисует нам тот род ибисов, который еще и теперь возбуждает внимание путешественников, хотя большей частью и не в собственном Египте и который был действительно священным', то две последних, по-видимому, вводят нас в сферу религии солнца. 'Происшедшим из чрева Мут' был Хонсу - лунное божество Фив, с которым, как мы увидим ниже, был сопоставлен Тот еще раньше времени составления этого папируса; 'серебром, вышедшим из восточной горы', также вполне прилично называться лунному божеству; что же касается 'возрождения к новой жизни', то это обычный эпитет месяца. Наконец, что касается различных сравнений ибиса с сердцем, которые мы встретили у греческих писателей, то они, очевидно, являются результатом некоторого недоразумения: египтяне, действительно, по крайней мере, в поздние времена, говорят о связи ибиса с сердцем. Например рар. Rhind в изд. Бругша pi. Ill, 10, где говорится о покойнике: твоя душа - феникс, твое сердце - кобчик и ибис. Феникс (бенну) назван в Филе (Wilkins. Ill, 349) 'душой Осириса', а следовательно и покойного; что касается ибиса, то подобное же сопоставление его с сердцем понятно само собой, а также и в виду наименования Тота 'сердцем Ра'.

II ЕРМОПОЛЬ

Подобно семитическим религиям и, особенно, вавилонской, и египетская прошла через эпоху локальных культов, которые удержались и впоследствии, по объединении религии и образовании из отдельно стоявших местных божеств богословских систем. Благодаря этому, во все времена echoerqjni истории мы встречаем в качестве постоянного эпитета бога Тота 'владыка града Восьми', т. е. города, носившего в древности имя Хмуну, в греческое время Ермополя Великого, в коптское - Шмун и в арабское - Ашмунейн. Этот город и относившийся к нему ном были расположены почти в самой средине Нильской долины, занимали самое западное положение в Египте и лежали на пересечении с ним торгового пути в Судан и в Азию^16. Масперо нашел данные о существовании здесь в греческую эпоху таможни для ввозимых в Египет товаров; едва ли подлежит сомнению то, что в глубокой древности эта область, пользуясь богатством и благосостоянием, раньше других вступила на путь культуры. На религиозных представлениях ее обитателей, конечно, должны были также отразиться условия их исторической жизни, и вот мы встречаем в качестве их покровителя божество, представлявшееся ибисом, олицетворявшее лучшие душевные способности человека и именовавшееся Тотом. Несколько ниже мы увидим, что с именем Тота соединялось представление и о лунном божестве. Трудно сказать, имел ли он это значение уже в Ермополе или получил его впоследствии, при включении в илиопольскую богословскую систему. Во всяком случае, ничто не препятствует нам думать, что и на месте своего главного культа он уже первоначально соединял в себе представление и о боге-месяце. Из примера Сина, бога- покровителя 'халдейского' Ура и Харрана, мы видим, что бог луны совершенно так же может быть верховным, как и солнечный; мало того, он может быть даже выше его, считаться отцом его и иметь свои 'дни' - целый период верховной власти в истории религии. Кроме того, у многих первобытных народов, по уверению этнографов, лунное божество считается по преимуществу благодетельным, охраняя людей и их стада во время ночи. Наряду с этим, как мы видим опять-таки уже на примере Сини, оно было и премудрым, вещим божеством. Считая своего бога-покровителя верховным и, может быть, даже 'единственным', египетский ном, естественно, возводил к нему и мироздание и видел в нем демиурга, стоит только вспомнить о Туме, Пта, Хнуме, Себеке и др. Вероятно, и с Тотом дело обстояло не иначе,
Забыли пароль?
Регистрация