Архиепископ Иоанн

Христианство - дзен

Элементы дзеновского озарения в христианстве

Невозможно открыть человеку небо. Но нельзя и не открывать. Невозможно научить

святости, но нельзя и не учить. Абсолютный парадокс! Когда ничего нельзя понять

— что-то понимаешь. Когда ничего не способен дать, — единственно даешь.

Божественное сообщается через крах человеческих усилий. Не в этом ли крест — не

Его, а наш? О сотрудничестве двух природ, Бога и человека. Тема актуальна в

связи с односторонним преувеличением божественного момента творчества и

подавлением человеческого, сводимого лишь к культовым обрядам и толкованиям

Священного Писания.

Вступление

Плодотворная жизнь всемирно известного профессора восточной теологии, богослова

и учителя доктора Сео Куенг Бо достойна восхищения и благодарности от

пятидесятимиллионной паствы его последователей и учеников. И все же...

Семьсот трактатов доктора Сео, озаренных вышним светом, были лишь прелюдией к

произошедшему с ним за несколько часов до его кончины. Патриарх дзен-буддизма —

птицы о двух крылах (так сжато сформулировал он свое учение в беседе с

архиепископом Иоанном: два крыла — буддизм и христианство) — окрещается на

смертном одре своим другом и учеником (в исключительных случаях при отсутствии

священника допускается такое крещение) Чарльзом Мерсиекой и принимает от него

православную икону Божией Матери Владимирской, присланной ему архиепископом

Иоанном из Москвы. Со слезами на глазах прижимает доктор Сео иконку к сердцу...

Птица о двух крылах вспорхнула на рученьки Пречистой, Которая и есть венец

дзен-буддизма. И не только...

Не есть ли это первые признаки того, что все мировые религии в лице их

величайших учителей также обретут второе крыло, чтобы, взбыстрив свой полет,

устремиться к нашей небесной Матери и Госпоже и упокоиться на Ее рученьках.

Пророк Божией Матери архиепископ Иоанн, более десяти лет водимый свыше Самой

Пречистой Девой, предельно емко и ярко обнажает сущность высочайшего, звонкого,

абсолютного дзена. Приобщитесь, дорогой читатель, хрустально чистой родниковой

премудрости, которая и не снилась традиционалам от христианства — грызунам

мертвой буквы, исследователям протоптанных дорог.

Ритуальным магам с кадильницей в руках и невдомек, что вышняя любовь Отца к Сыну

и Сына к Отцу возможна уже здесь, на земле; и разрешается она высокой

кульминацией дзеновского диалога: “Спасибо отец, спасибо! В глубокой памяти моей

ты навсегда останешься моим отцом, но теперь ты еще и старший брат мой, и друг”.

Леонид Чечуров

Евангелие — дневник, оставленный невесте

Тысячи подходов к Евангелию!.. Пресвятая Дева, видящая Летописица и животворящая

Наставница, просила воспринимать новозаветный свиток как записную книжку,

частный дневник Жениха, оставленный невесте. Совершенней подход трудно

придумать. Важно начать с того, что мы ничего не поняли в Священном Писании — ни

один из стихов нельзя истолковать методом экзегетики, исторического анализа,

аллегорического неоплатонизма александрийской школы, тем более школьного

богословия с наложением мертвящих фарисейских штампов, его бурсовской унылостью

и единственным результатом — отнятием последней веры. Необходим иллюминативный

подход!

Каждый из стихов произнесен вочеловечившимся Богом. Каждое из обстоятельств —

результат сошедшего из вышнего мира Царя. Его глаголам внемлют ангелы, Его

речения сличаются с превечной книгой жизни. Его истины абсолютно неизъяснимы. Он

говорит притчами, поскольку только Марии говорил без притч. Но и Ей оставалось

внимать и слышать Его голос — разум отнимался, поскольку Она, Царица боговидцев,

видела картины, явленные Им. И тотчас стиралось из памяти и оставалось только

запечатлять, чтобы позднее проявилось.

В нашем желании постичь Евангелие заключено нечто большее: извлечь

иллюминативный свиток из внутренних несметных кладовых. Записанный в сердце, он

может быть постигнут с помощью осеняющего ангела Писания. Призвать на помощь

ангела Евангелия, довести каждый из стихов до абсолютного ничто, до пароксизма,

до умиленной слезы, до панихиды, парастаза, реквиума, пятичасового гимнического

пения... Разве можно не сойти с ума от мысли, что переплыв на другой берег, Он

спешит к буйнопомешанному, в котором две тысячи лютых демонов с адского дна?.. И

исцеляет его силой Своей любви! Но потрясенные горожане, которых Он освободил от

страхов и террора этого бесноватого, единогласно “вселенским собором” решают

просить Его убраться прочь (Лк.8:37).