У.К.Джадж

Галерея астральных образов

индусов, и все же это то же самое. Индусы обычно говорили, и вы можете найти эту мысль в одной из их книг, что все есть Высшая душа, и Высшая душа пребывает во всем'.* Итак, великая истина едина, но мы видим тысячи способов ее выражения. Мы, [египтяне], приняли лишь одну точку зрения и привели в соответствие с ней каждый символ и каждый звук... Но так же как индусов обвиняют в идолопоклонстве из того лишь, что они представляли Кришну восьмируким, стоящим на огромном слоне, нас же, тех, кто не представлял божество восьмируким, обвиняют в преклонении перед шакалами, котами и птицами... Да, безусловно жаль, но песок, покрывающий Египет, не смог заглушить великий голос этого Сфинкса, эзотерической доктрины. Но голос этот говорит не через нас, кроме редких случаев, подобных этому. Светильник горит в Индии, где все еще живут люди, хранящие ключи - '.

В этот момент рисунок начал вздыматься опять, и над ним появился тот же колеблющийся столб. Слабый шум от элементалов воздуха возобновился, вновь привлекая мое внимание, а затем рисунок лег спокойно.

Должен заметить, что не привожу здесь нашу беседу полностью. В этом нет необходимости. Мой хозяин, за все это время не проронивший ни слова, казалось, ждал, что я скажу, поэтому я спросил:

'Что побудило вас оставить те мирные места, где можно достичь истинного продвижения?'

'Что ж, - отвечал он, - места эти, может быть, и мирные, и там, вполне вероятно, может быть движение вперед, но вы недооцениваете опасности. Вы ведь читали Занона, и, вероятно, получили несколько искаженное представление об ужасном Страже Порога. Вы представляете его реальным существом. На самом деле, все гораздо хуже. Когда вы попадаете в те места, что вы называете 'мирными', сила его удесятеряются по сравнению с тем планом, на котором мы сейчас находимся, живя в Лондоне.

Но я полагал, что освобождаясь от губительного воздействия жизни современного общества неофит мог счастливо доплыть по спокойным морям к берегам островов удачи.

Все вовсе не так. В действительности, на том плане лучи духовного солнца, передают нам благодатное воздействие тех великих мудрецов, кто, достигнув паранирваны, отказались от всего накопленного во имя людей, и в то же время на нас падают лучи зла, накопленного на темной стороне Луны, и сила его не ослабла. Что ваши мелкие соблазны и трудности жизни несравнимы с этой борьбой! Ибо именно здесь начинаешь понимать, что 'я' враг самому себе, но в то же время и лучший друг'.**

'Но, - спросил я, - насколько велика была ваша ошибка, что вам пришлось выполнять эту задачу?'

'Не так велика, как вы думаете. Но достаточна для того, чтобы впоследствии я сделал свой выбор. В Каракасе вы видели лишь иллюзию определенной личности. Там я делал то, что требовалось, при этом иллюзия была совершенной за исключением глаз. Теперь перед вами иная иллюзия, и в то же время - это реальность, в том смысле, в каком это слово употребляется современными учеными. Это тело, которое живет и затем погибнет. Может быть, карма и тяжела, но я не жалуюсь. Но не большая ли иллюзия то, что, хотя это тело говорит и думает, я, говорящий через него, остаюсь невидимым для тебя?'

Слова эти принадлежат не мне. Если какие-то из них показались моим читателям бессмысленными или странными, не вините автора. И все же есть те, кто сумеет понять их. Есть и иные, чьи мысли пока сокрыты, кому нужны были именно эти слова, чтобы пробудить их к жизни. Я не буду рассказывать о моем собеседнике подробнее, поскольку у него были причины не разрешать мне этого, хотя кому-то он, возможно, рассказал бы и больше. Он также высказал одну очень любопытную мысль, дающую пищу для размышлений. Это произошло тогда, когда я спросил об использовании тела, которое он, так сказать, занял. Он сказал: