Аллан Кардек

Книга Медиумов

мотивы: из этого он заключает, что те, которые думают, что слышат стук ударов в стол, бывают обмануты или мистификацией, или иллюзией. Явление это само по себе не ново. К несчастью для автора этого предполагаемого открытия, теория его не может объяснить всех случаев. Скажем, во-первых, что те, которые пользуются странной способностью заставлять по своей воле трещать свой малоберцовый мускул или какой-либо другой и исполнять таким образом различные мелодии, - лица исключительные, тогда как люди, производящие удары в стол, весьма обыкновенны, и что те, которые имеют эту последнюю способность, далеко не все пользуются первой. Во-вторых, учёный доктор забыл объяснить, каким образом треск мускула особы, неподвижной и удалённой от стола, мог производить в нём сотрясение, чувствительное осязанию; каким образом этот стук мог отражаться по воле присутствующих в различных частях стола, в другой мебели, в стенах, на потолке и прочая; каким образом, наконец, действие этого мускула могло простираться на стол, до которого не касались, и заставить его двигаться. Объяснение это, если б оно даже и было объяснением, касалось бы только феномена ударов и не могло бы относиться к другого рода сообщениям. Заключим из этого, что автор судил, не видя или видя не всё и не рассмотрев хорошенько. Во всяком случае весьма жаль, что люди учёные торопятся дать объяснения, которые могут быть опровергнуты фактами. Само их знание должно бы сделать их более осмотрительными в суждениях, потому что оно отдаляет от них пределы неизвестного.

--------------------

Объяснение спиритических стуков трещанием сухожилий до того наивно, что в настоящее время не заслуживает ни малейшего внимания. (Асгарта)

§42. Система физических причин. Здесь мы выходим уже из системы совершенного отрицания. Когда действительность феноменов была доказана, то первой мыслью тех, которые признали их, было приписать движение это магнетизму, электричеству или действию другого какого-нибудь тока, одним словом, причине чисто физической и матерьяльной. Такое мнение не имело ничего противного рассудку, и оно взяло бы перевес, если б явления ограничились действиями чисто механическими. Одно обстоятельство, казалось, даже подкрепило его: это увеличение в известных случаях силы сообразно с увеличением числа участников сеанса. Таким образом, каждый из них мог быть рассматриваем как один из элементов гальванического столба.

Истинную теорию, как мы уже сказали, характеризует то, что она может объяснить все явления, но если встретится хотя одно из них противоречащее ей, тогда ясно, что система эта ложна, не полна или слишком безусловна, что и не замедлило обнаружиться здесь. Эти движения и эти удары давали разумные знаки, повинуясь воле и отвечая на мысль; следовательно, они должны были иметь разумную причину. Как скоро действие перестало быть чисто физическим, то причина, по этому самому, должна была иметь другой источник. Таким образом, система исключительного действия матерьяльного деятеля была оставлена, и теперь её придерживаются только те, которые судят поверхностно, не видав фактов. Главное, следовательно, состоит в том, чтобы доказать разумное действие, а в этом может убедиться всякий, кто только возьмёт на себя труд наблюдать.

§43. Система отражения. Когда разумное действие признано, тогда остаётся узнать источник этого разумного действия. Думали сперва, что источником этим мог быть сам медиум или присутствующие, разум которых отражался, как свет или как волны звука. Это было возможно. Но только одни наблюдения могли решать это положительно. Заметим здесь, что эта система уклонялась уже совершенно от идеи чисто матерьяльной. Чтобы разум присутствующих мог воспроизводиться путём косвенным, необходимо было допустить в человеке начало, независимое от физического тела.

Если бы выражаемая мысль была всегда согласна с мыслью присутствующих, тогда теория отражения была бы подтверждена; но даже и в этом виде не был ли феномен этот в высшей степени любопытен? Мысль, отражающаяся в неподвижном теле и выражаемая движением и стуком, не являлась ли бы фактом весьма интересным? Не заключалось ли здесь чего-нибудь такого, что должно было бы подстрекнуть любопытство учёных? Почему же они пренебрегли этим, они, которые с таким усилием разыскивают каждую нервную клетку?