Ле - Цзы

Небесная Доля

или нефрит, приносить ему жертвы и жа­ловать ему поминальные предметы.

Янь Пинчжун

спросил у Гуань Чжуна, что такое “вскармливание жизни”.

Гуань

Чжун ответил:

Это просто жизнь без стеснений; ничего в себе не подавляй, ничем себя не обуздывай.

Расскажите об этом подробнее.

— Позволь ушам своим слушать то, что им хочется слушать;

позволь своим глазам видеть то, что им хочется ви­деть; позволь носу обонять

то, что ему хочется, а устам изрекать то, что им хочется. Позволь телу своему

делать то, что ему хочется, а мыслям своим скитаться, как им хочется.

Ушам

угодно слышать музыку и пение, и, когда им в этом отказано, они терпят стеснение.

Глазам угодно видеть женскую красоту, и, когда им в этом отказано, они терпят

стеснение. Носу угодно обонять благоухание перца и орхи­деи, и, когда ему в

этом отказано, он терпит стеснение. Устам угодно обсуждать истинное и ложное,

и, когда им в этом отказано,

ум терпит стеснение. Телу угодно обла­чаться в роскошные одежды и питаться изысканными

ку­шаньями, и, когда ему в этом отказано, оно терпит стесне­ние. Мыслям угодно

скитаться привольно, и, когда им в этом отказано, они терпят стеснение.

Все эти стеснения — начало жестокости и насилия в человеке.

Если

ты можешь освободиться от них и ждать покойно смерти, пусть бы жизнь твоя продлилась

один день, один месяц, год или десять лет, то ты сможешь осуществить то, что

я называю “вскармливанием жизни”. А если ты не сможешь освободиться от гнета

этих стеснений, то живи ты в неволе хоть сто, тысячу или десять тысяч лет, ты

не постигнешь искусства “вскармливания жизни”.

Засим

Гуань Чжун сказал Янь Пинчжуну:

Я поведал тебе о “вскармливании жизни”. А что ты можешь сказать мне о том, как

провожать мертвых?

Проводы мертвых — дело незначительное, что тут говорить? — ответил Янь Пинчжун.

Все же я прошу тебя ответить мне.

Если я уже мертв, то какое отношение ко мне имеет погребальный обряд? Закопают

ли меня в землю или сож­гут меня, бросят ли в реку или положат в чистом поле,

ки­нут ли в канаву, завернув в солому, или положат в камен­ный саркофаг, нарядив

в шелковые одежды, расписанные драконами, —

мне уже все равно. Остается предоставить это делу случая.

Гуань

Чжун повернулся к Баошу Я и Хуан-цзы и сказал:

Мы оба сказали все, что нужно сказать о том, как следует жить и умирать!

Цзы-Чань

был первым советником в Чжэн. После того как он управлял царством в течение

трех лет, добрые люди подчинились его установлениям, а злые люди убоялись его

запретов. В царстве воцарился порядок, и другие государ­ства стали бояться его.

Но у него был старший брат по име­ни Гунсунь Чао, который любил вино, и младший

брат по имени Гунсунь My, который любил женщин.

В доме Чао вино готовили тысячами котлов, а закваски держали целые горы, так

что бражный дух разносился на сотни шагов от ворот. Предаваясь беспрерывно пьянству,

Чао не знал, ца­рит ли вокруг мир, или бушует война, не ведал ни людских промахов,

ни сожаления о былом; он забывал о том, что у него в доме, не узнавал своих

родственников и не знал, что лучше быть живым, чем мертвым. Да если бы он стоял

в воде или огне и перед его глазами мелькали острые клин­ки, он даже не заметил

бы этого.

на внутренней половине дома младшего брата, Гун­сунь My, тянулись рядами покои,

в которых жили прелест­ные юные девы. Когда Гунсунь My увлекался красавицей,

он прятался от родственников, не встречался с друзьями и дни и ночи напролет

проводил в женских покоях. Если ему приходилось хотя бы раз в три месяца выходить

оттуда, он бывал недоволен. И если в округе подрастала красивая девушка, он

старался непременно заполучить ее к себе в гарем, подкупая ее подарками или

заманивая ее с помощью свахи, и оставлял ее в покое, лишь если не мог поймать

ее.

Однажды

Цзы-Чань, денно и нощно печалившийся о своих братьях, пришел посоветоваться

к Дэн Си.

Я слышал, — сказал он,

— что нужно следить за со­бой, чтобы

навести порядок в семье, и нужно навести порядок в семье, чтобы воцарился порядок

в государстве. Это означает, что следует начинать с близкого и распростра­нять

свое влияние все дальше вокруг себя. Я сумел водво­рить порядок в государстве,

но в моей собственной семье порядка нет. Не значит ли это, что я все сделал

наоборот? Посоветуйте, как мне помочь моим братьям.