Ле - Цзы

Небесная Доля

и сги­баешься,

делаешь вдох и выдох. Почему же ты страшишь­ся, что небо рухнет на тебя?

Но если небо — это только скопление воздуха, то разве не свалятся с него солнце

и луна, звезды и плане­ты? — возразил цисец.

Солнце, луна, звезды и планеты — это скопления воздуха, которые светятся. Даже

если они упадут, то нико­му не причинят вреда.

А если земля обрушится?

К чему бояться, что обрушится земля? Ведь земля — это скопление твердого вещества,

которое заполняет пусто­ту во все четыре стороны. Нет места, где бы не было

веще­ства. Ты целыми днями и стоишь, и ходишь, и все делаешь на земле. Чего

же бояться, что она обрушится?

Услышав

это, цисец очень обрадовался, и его друг обра­довался тоже.

Когда

Чанлу-цзы услышал про их разговор, он рассме­ялся и сказал:

— Радуга, облака

и туманы, ветер и дождь и четыре времени года — все это скопления воздуха, и

из них полу­чается небо. Горы и холмы, реки и моря, металлы и камни, огонь и

дерево — все это скопления твердого вещества, и из них получается земля. Зная,

что это скопления воздуха и твердого вещества, как можем мы быть уверены в том,

что они никогда не разрушатся? Небо и земля — это только песчинка в целой вселенной.

Конечно, должно пройти еще очень много времени, прежде чем им придет конец,

и предугадать этот срок очень трудно. Беспокоиться о том, что они разрушатся,

конечно, глупо. Но утверждать, что они не разрушатся никогда, — столь же неверно.

Поскольку небу и земле суждено погибнуть, придет время, когда

им наступит конец. И если мы окажемся в это время здесь, то почему бы нам и

не беспокоиться об этом?

Когда

Ле-цзы услышал эти слова, он тоже улыбнулся и сказал:

“Сказать, что

Небо и Земля погибнут, — это неправда. И сказать, что Небо и Земля не погибнут,

— тоже неправда. Погибнут они или нет — этого мы знать не можем. Все зависит

от того, как на это посмотреть. Ведь живые не знают, что такое смерть. Мертвые

не знают, что такое жизнь. Те, кто есть сейчас, не знают тех, кто был прежде. А те, кто был прежде,

не знают тех, кто есть-сейчас. К чему нам беспокоиться о том, погибнут Небо

и Земля или нет”.

В царстве Ци

жил богач по фамилии Го, а в царстве Суп жил бедняк по фамилии Сян. Вот бедняк

приехал в Ци, чтобы разузнать, как стать богатым. Богач Го сказал ему:

Я хорошо научился воровать. С тех пор как я стал вором, в течение первого года

я смог прокормиться, во второй год добился достатка, а в третий год — изобилия.

А потом я стал раздавать милостыню в окрестных селе­ниях.

Бедняк

Сян обрадовался, но он понял только, что богач Го был вором, и не понял, как

нужно воровать. Поэтому он стал перелезать через стены и врываться в дома, хватая

все, что попадется под руку, и в скором времени его осу­дили за кражу и отняли

все его имущество.

Решив,

что богач его обманул, бедняк вновь отправился к нему.

Как же ты грабил? — спросил его богач. Бедняк рассказал ему, как все произошло.

— Да разве

можно было так далеко уклониться от пра­вильного способа воровства? — вскричал

богач Го, услы­шав рассказ бедняка. — Позволь мне объяснить тебе. Я слышал такие

слова: “Небо жалует время, земля жалует богатства”. Я краду у неба и земли богатства,

которые предоставляют времена года, я краду у облаков и дождей влагу, у гор

и равнин — их плоды, чтобы вырастить свой урожай, посеять свои семена, воздвигнуть

свои стены, построить свой дом. Я краду птиц и зверей у земли, рыб и черепах

— у воды. Все это — воровство, ибо урожай и се­мена, глина и дерево, птицы и

звери, рыбы и черепахи даются нам небом — как могут они быть моим Личным достоянием?

Но никто не осуждает меня за то, что я крал у неба. А вот золото и яшма и прочие

драгоценности, зерно и шелк и разные товары собраны людьми — разве их посылает

нам небо? Что же удивительного, что тебя осудили за то, что ты присвоил их себе?

Бедняк

Сян был в недоумении и решил, что богач Го опять смеется над ним. Он пошел к

Дунго-цзы, расспросил его и получил такой ответ:

Разве само тело у тебя не украдено? Если тебе при­ходится красть Инь и Ян для

того, чтобы поддержать жизнь в своем теле, как можешь ты не красть вещи, тебя

окружающие? В действительности все вещи между небом и землей не отделены друг

от друга, а потому утверждать, что нечто принадлежит тебе лично, — значит творить