Н.М.Карамзин

История Государства Российского том 3

темнотою ночи и сном варваров, упоенных крепким кумысом;

сел на коня и в 11 дней приехал благополучно в город Донец. Сын его

Владимир, оставленный им в плену, женился там на дочери Хана Кончака и

возвратился к отцу через два года вместе с дядею Всеволодом (коего

называют Летописцы Героем, или, по их словам, удалейшим из всех

Ольговичей, величественным наружностию, любезным душою). Сия гибель

дружины Северской, плен Князей и спасение Игоря описаны со многими

обстоятельствами в особенной древней, исторической повести, украшенной

цветами воображения и языком стихотворства.

В течение следующих осьми лет Половцы то мирились, то воевали с

Россиянами, имея успех и неудачи. Сии маловажные сшибки не представляют

ничего достопамятного для истории. Один сын Рюриков, юный Ростислав,

отличался в оных мужеством и был грозою варваров, предводительствуя

Торками и Берендеями, иногда верными стражами областей Киевских, иногда

изменниками: так их знаменитый чиновник, или Князек, именем Кунтувдей,

оскорбленный Святославом, ушел к Половцам и долго грабил с ними села

днепровские. Чтобы обезоружить сего храброго наездника, Рюрик дал ему

городок Дверен на берегах Роси. Народ благословлял согласие Рюрика с

Святославом, которые единодушно действовали для его внешней безопасности.

Первый, женатый на сестре Князей Пинских, или Туровских, правнуке

Святополка-Михаила, старался быть защитником и сего края: он ходил с

войском на Литву, как бы предвидя, что она будет для нашего отечества еще

опаснее Половцев.

[1186-1187 гг.] Междоусобие Князей Рязанских нарушило внутренний мир и

спокойствие в России восточной. Глебовичи Роман, Игорь, Владимир умышляли

на жизнь меньших братьев, Всеволода и Святослава, сперва тайно, а наконец

осадили их в Пронске. Великий Князь был занят тогда новым походом рати

своей на Болгаров; когда же Воеводы его возвратились оттуда с добычею и с

пленниками, он решился прекратить вражду злобных братьев. Напрасно Послы

его благоразумно представляли им, что добрые Россияне и единокровные

должны извлекать меч только на врагов иноплеменных. Роман, Игорь, Владимир

ответствовали гордо, что они не имеют нужды в советах и хотят быть

независимы. Обольщенный ими, Святослав изменил меньшему брату, Всеволоду,

бывшему у Великого Князя, и сдал им Пронск, где находилось 300 человек

дружины Владимирской. Роман взял их в плен вместе с женою, детьми, Боярами

Всеволода Глебовича. Сии безрассудные мятежники скоро увидели опасность и

старались умилостивить Великого Князя. Они склонили Черниговского Епископа

Порфирия (коего Епархия заключала в себе и Рязанскую область) быть их

ходатаем; Послы Святослава Киевского и брата его также находились в

Владимире для сего дела. Но Порфирий худо исполнил священную обязанность

миротворца; действовал как переветник, раздражил Всеволода Георгиевича

коварством своим и тем умножил зло: ибо Великий Князь огнем и мечом

опустошил землю Рязанскую, держась правила, как говорят Летописцы, что

'война славная лучше мира постыдного'.

Сей год [1187] достопамятен кончиною Ярослава Владимирковича Галицкого

и важными ее следствиями. Подобно отцу господствуя от гор Карпатских по

устья Серета и Прута, он имел истинные государственные добродетели, редкие

в тогдашние времена:

не искал завоеваний, но, довольствуясь Своею немалою областию, пекся о

благоденствии народа, о цветущем состоянии городов, земледелия; для того

любил тишину, вооружался единственно на обидящих и посылал рать с Боярами,

думая, что дела гражданские еще важнее воинских для Государя; нанимал

полки иноплеменников и, спасая тем подданных от кровопролития, не жалел

казны. В 1173 году он нанял у Поляков войско за 3000 гривен серебра:

успехи торговли и мирной промышленности доставляли ему способ быть щедрым

в таких случаях. Союзник Греческого Императора Мануила, покровитель

изгнанного Андроника, Ярослав считался одним из знаменитейших Государей

своего времени, хвалимый в летописях вообще за мудрость и сильное,

убедительное красноречие в советах, по коему Россияне прозвали его

Осьмомыслом. Сей миролюбивый Князь не находил мира только в недрах

семейства и не мог жить в согласии ни с супругою, ни с сыном: первая

решилась навсегда с ним расстаться и (в 1181 году) скончалась Монахинею в

Владимире Суздальском у Всеволода, ее брата; а сын Ярославов, в третий раз

изгнанный отцом, напрасно искав пристанища у Князей Волынских,

Смоленского, даже у Великого Князя, жил два года в Путивле у своего зятя,