Ледбитер Чарлз

Внутренняя жизнь

друг друга. Не то, чтобы он был ответственен за всех плотоядных - хищники были и среди гигантских ящеров лемурийского периода, и человек напрямую никак не участвовал в их эволюции, но частью его работы было помочь развитию из них форм млекопитающих, которые сейчас играют в мире столь видную роль. У него была возможность улучшить их породы и обуздать нежелательные качества этих вверенных ему созданий, и именно поскольку ему не удалось выполнить всё, что он мог сделать в этом направлении, он в некоторой мере ответственен за многие из того, что с тех пор пошло в мире не так. Исполни он свой долг, у нас бы скорей всего не было бы хищных млекопитающих.

Людской род так долго обращался с животными жестоко, что всему животному миру присуще общее чувство страха и враждебности к человеку. Люди создали таким образом ужасную карму, которая возвращается к ним теперь в виде страшных страданий и различных форм болезней и сумасшествия. И даже при всём этом плохом поведении со стороны человека, немногие животные нанесут ему вред, если их оставить в покое. Например, змеи обычно не наносят людям никакого вреда, если их предварительно не ранить или не испугать, и то же самое верно по отношению к почти что всем диким животным, за исключением немногих, для которых человек является пищей. Да и они обычно не трогают человека, если могут добыть что-нибудь другое. За исключением случаев самообороны или защиты других, уничтожения любых форм жизни всегда следует избегать, поскольку это ведёт к замедлению работы природы. Вот одна из причин того, почему все порядочные теософы отказываются от соучастия в убийсте путём употребления мяса и рыбы или от ношения таких вещей, которые добываются лишь убийством животных, как например мех котика или плюмажи из птичьих перьев. Шёлк тоже добывается с полным уничтожением червей-шелкопрядов, хотя я слышал, что теперь существует новый способ его получения, позволяющий их не убивать.

Симпатия

Никогда не настраивайтесь против закона природы. В последнее время человек очень сильно отошёл от природы, и широко распространился материализм. Многие люди науки по сравнению с их менее образованными праотцами гораздо больше знают о природе, но гораздо меньше - о сопереживании с ней. В полезном и действительно необходимом изучении внешнего многие забыли внутреннее, но человек пройдёт через эту промежуточную стадию и вернётся назад в симпатию. Прежние народы, имевшие больше родства с природой, мало заботились о подробных исследованиях - они им казались проявлением непочтительности. Поскольку мы потеряли почтение и живое чувство, мы суёмся повсюду, не испытывая никакого неудобства. Теперь же нам нужно, не потеряв точности, приобретённой нами на этой промежуточной стадии, восстановить симпатию, или чувство сопереживания. С помощью неё можно найти множество того, чего одна наука никогда не откроет. Когда мы обучаем детей, они должны почувствовать, что мы их понимаем, даже если для достижения этого нам придётся пожертвовать какими-то дидактическими преимуществами. Ведь средний ребёнок воспринимает взрослых, как совершенно чуждых, странных и своенравных существ.

Всё это верно и применительно к нашим исследованиям природы. Природные духи боятся нас, если мы изучаем их чересчур научно; мы должны погрузиться вместе с ними в их жизнь, и тогда их заинтересует и жизнь человечества. Хотя и слепо, цветы и прочие природные объекты чувствуют радость и дружелюбие. Эмерсон сказал, что когда он вернулся домой, ему показалось, что деревья его в саду были рады его снова видеть, и несомненно, это совершенно верно. Деревья и животные узнают людей, которые любят их. В Индии люди говорят о счастливой руке, способствующей посадке, имея в виду, что у одних людей растения растут, а у других - нет. Надо быть в симпатии с целью логоса. Если мы активно помогаем прогрессу всего, мы живём в его воле, проникающей всю природу, и природа это сразу чувствует; но если мы противопоставляем себя эволюции, природа отшатывается от нас подобно чувствительному ребёнку.

Наше отношение к детям*