Лао-Цзы

Канон выявления изначального

(т. е. летописцем и хранителем архива) при дворе династии Чжоу. При этом самый ранний из известных на сегодня списков Даодэцзина датируется II-м веком до н. э., тогда как Сыма Цянь указывает и единственную более-менее (большинство исследователей полагают, что - менее) достоверную дату, касающуюся жизни Лао-цзы: год его рождения - 604 г. до н. э.

Заканчивая на этом по необходимости краткую фактографическую часть послесловия, переводчик переходит к изложению собственных, на свой страх и риск выстроенных, домыслов и соображений, так или иначе базирующихся на приведенном выше переводе-толковании.

2. О Пути Учителя Лао

Итак, вопрос первый, распадающийся на три собственно подвопроса:

а) почему Учитель Лао, исповедовавший Учение Бессловесное о прибыльности Не-влияния, прибегнул к словесному (т. е. влияющему) способу передачи Знания или распространения Учения?

b) что побудило его, согласно преданию, покидая пределы царства Цинь (т. е. тогдашнего Китая), перед своим окончательным уходом на Запад оставить, записав (или продиктовав) по просьбе (или самостоятельно?) начальника пограничной заставы Ханьгугуань текст, названный позднее Даодэцзином?

c) кому (или - чему), наконец, мы должны быть обязаны тем, что Первоучитель однажды всё же отступил от одного из важнейших принципов своего Учения, благодаря мы сейчас и имеем Канон Дао и Дэ.

Ответ, вытекающий из перевода и подтверждаемый всей историей Учений древнего Китая, прост и очевиден: Конфуцию - как личности и конфуцианству - как явлению.

Судя по всему, Лао Дань покидал современный ему Китай в период всё более широкого и мощного распространения конфуцианства (по сведениям из разных источников он, к слову, был старшим современником Конфуция, обращавшегося, к тому же, минимум - однажды к нему за советом), убедившись в невозможности противостоять, соперничая, индивидуальным личным примером укоренению в государстве популярного среди власть имущих, но во многом полярного ему по своим принципам и методам Учения Великого Кун Фу-цзы, проповедовавшего мирской (читай - земной) Путь (Дао) выправления человека и государства. Так, вероятно, и возник этот текст, в котором Великий Лао изложил свои рекомендации имеющим подчиненных по достижению, в частности, Порядка-Правильности в государстве и - Гармонии в Человеке и Поднебесной в целом. А посему - будем же благодарны Конфуцию и его ученикам (и в частности, видимо, - любимейшему из них: Цзэн-цзы, кому приписывается авторство неоднократно косвенно упоминаемого в Даодэцзине текста Великое Учение) хотя бы за это, но не забывая и того, что именно благодаря им Дао-Инь-Учение Лао-цзы обрело на Земле своё неотъемлемое гармоническое дополнение в виде Дао-Ян-Учения Кун-цзы, хотя, как это часто происходило и происходит не только в истории Китая, и в тот раз Великая Гармония осталась недостигнутой не только на уровне Поднебесной, но и в пределах одного отдельно взятого государства.

Вопрос второй, по видимости - куда более простой, но тем не менее всё же упорно расслаивающийся в трактовке переводчика:

Почему Лао-цзы ушёл именно на Запад?

Или, иначе говоря:

Куда именно и с какой целью (по-человечески предположив всё же её наличие) ушёл Великий Перводаос, провозгласивший буквально перед самым этим уходом: Чем дальше выходишь - тем меньше ведаешь?

Доверившись пространственно-географической достоверности самого факта ухода на Запад и адекватности оригиналу двух ведических терминов прилагаемого перевода*...

_____________________________

* См. примечания к IV и XXXII.

(Дополнительный, неразрывно связанный с этим вопрос:

Откуда взяться в тексте даоса Лао-цзы терминам, толкуемым в Большом китайско-русском словаре как будд., но по сути своей ведическим (т. е. несравнимо более древним, чем учение Бодхидхармы)? -

легко снимается, если вспомнить, доверившись и на этот раз Сыма Цяню, о службе некоего Лао Даня в одном из хранилищ Знания древнего Китая, где вполне могли оказаться представленными в том или ином виде (в оригинале либо в переводах, более или менее фрагментарно) те или иные Ведические тексты, не исключая при этом и возможности общения мудрого архивариуса с пришлыми с Запада бродячими Учителями. Да и, забегая чуть вперёд, спросим себя ещё об одном: