Лао-Цзы

Канон выявления изначального

уходил, эмигрируя, в Гималаи (т. е. в те области Поднебесной, где по-китайски практически не говорили и не писали) вовсе без языка, либо - зная уже санскрит (или его письменный - так называемый ведический - вариант), принятый там?

При этом, разумеется, вовсе не стоит исключать, во-первых, наличие у Великого Даоса способности к так называемым внеязыковым или внечувственным способам общения, а во-вторых (что, заметим, не менее вероятно) - и того, что автор Даодэцзина мог и сам, независимо от Вед, прийти к сходной с ведической концепции Мироздания.)

Но как бы то ни было, а приняв два исходных факта рассуждения просто за данность, мы опять, как и в предыдущем случае, получаем краткий и ясный в своей определённости ответ:

Уходя на Запад, Учитель Лао уходил, говоря современно, в Индию, на родину Брахманов, Риши и Гуру, к прародине большинства широко распространённых ныне не только на Дальнем Востоке Духовных Учений... Зачем? Прикоснуться ли к Истокам, обрести ли Учителя, отыскать ли то самое малое государство, которому посвящена предпоследняя главка-строфа* его единственного (и опять вопрос: единственного - из дошедших до нас? не будем забывать: мы доверились информации о том, что в миру Лао Дань был еще и историографом) труда? Бог весть... Но, опять же, как бы там ни было, а сами эти вопросы, если всё же допустить их правомерность и - главное - корректность, представляются переводчику вполне естественными и ни в коей мере друг друга не исключающими, на чём здесь и остановимся.

_____________________________

* Читателю, которому модель Идеального малого государства, описанная в этой главке, покажется слишком утопической, идеалистической и в целом - недостойной внимания, переводчик, ни на чём не настаивая, может просто порекомендовать ознакомиться с любопытной статьёй И. Мардова Вавилонское грехопадение, опубликованной в журнале Наука и религия ? 5, 1991 г. и посвященной нетрадиционному прочтению нескольких стихов Ветхого Завета, а также вытекающим из этого выводам, далеко выходящим за пределы собственно библейского текста.

3. О названии

В процессе работы над переводом, как это обычно и бывает, переводчик встречал у других и изобретал сам различные варианты перевода названия тринома Даодэцзин: от традиционно-нейтрального (Книга о Дао и Дэ) до наивно-неуклюжего (Книга о Пути и Шаге), сознавая при этом, что ни одно из них нисколько не отражает содержания самого текста. При этом существует древняя традиция оставлять названия сакральных книг без перевода, просто транскрибируя их кириллицей (Авеста, Упанишады, Махабхарата, Талмуд, Библия, Коран...). Но Даодэцзин, как представилось в итоге переводчику, книга в этом смысле особая, ибо, в отличие от прочих, её название имеет по меньшей мере два абсолютно беспрецедентных титульных эквивалента в других языках: индо-английский (The Absolut and Manifestation) и старославянский (Слово о Законе и Благодати). И если первый из них, служащий заглавием одной из многочисленных работ великого индуиста Свами Вивекананды (1863 - 1902), по причинам чисто языковым и хронологическим (Вивекананда наверняка был хотя бы поверхностно знаком с Даодэцзином) останется здесь лишь упомянутым, то на втором, являющемся ключом к ораторскому (как подчёркивают исследователи*) труду православного митрополита Киевского Илариона (XI в.), - не вдаваясь в глубокий сопоставительно-текстологический анализ, способный, в принципе, послужить темой особого научного исследования, - остановимся несколько подробнее.

_____________________________

*См. Слово о Законе и Благодати митрополита Илариона: Сб. Богословские труды, 28, М.: 1987, стр. 313-338, где приведен и новый перевод Слова о Законе..., выполненный А. Белицкой.