Амусин И. Д.

Курманская община

налог в пользу храма, обусловлена влиянием ессеев.

О ессейском происхождении 4Q 159 говорит и упомянутый уже Вейнерт, полагающий, что его трактовка этого документа согласуется с теорией Мэрфи ОКоннора о происхождении кумранской общины (Weinert, 1977).

[106] Библиографию до 1969 г. см.: Fitzmyer, 1969, с. 59-60. См. также: Strugnell, 1970, с. 175-179; Амусин, 1971, с. 93-95; Weinert, 1974; weinert, 1977 Кумранские комментарии

Особую группу кумранских рукописей составляют комментарии на библейские тексты. Их можно подразделить на две подгруппы: 1) собственно комментарии или истолкования sui generis, так называемые пешарим (pesarim), и 2) разного рода антологии библейских текстов [107]. Значение этого жанра кумранской литературы определяется уже тем, это в пещерах заключено почти все, что нам известно из истории кумранской общины. К сожалению, эти сведения дошли до нас в зашифрованном виде.

Кумранские пешарим - единственный раздел кумранской литературы, издание которого практически завершено. В первой же официальной публикации кумранских свитков из 1-й пещеры в 1950 г. был издан самый большой из дошедших до нас Комментариев - 1Q pHab, т. е. Комментарий на Аввакума, или Хаваккука (Burrows et al. I, 1950) [108]. В DJD I и DJD III опубликованы незначительные по величине фрагменты Комментариев на книги Михея (1Q 14 [109]), Софонии (1Q 15 = 1Q pZeph), Исайи (3Q 4 = 3Q pIs). Наконец, в 1968 г. Аллегро опубликовал все сохранившиеся в 4-й пещере тексты пешарим, антологий, катен и др., в том числе и ранее изданные в прелиминарном порядке (DJD V, 1968) [110]. Обратимся к рассмотрению характерных черт пешарим.

Исходной предпосылкой этого специфического жанра кумранской литературы является презумпция, что в пророческой литературе, к которой кумраниты причисляли и Псалмы, содержатся тайны (razim), прямо и непосредственно касающиеся истории и судеб кумранской общины. Эти тайны, относившиеся ко времени конца (а конечные времена, по мнению кумранитов, уже наступили), были неведомы даже пророкам, изрекающим их, но были открыты Учителем праведности (1Q pHab VII, 1-5) непосредственно из уст Бога (II, 2-3). Возможно, кумранский Учитель праведности и был родоначальником жанра пешарим [111], существовавших на первый порах в устной традиции. Кумранским Уставом предписывается: И в месте, где будут (находиться) десять человек, пусть неотступно будет с ними человек, толкующий Учение денно и нощно, постоянно сменяющийся, а члены читать Книгу (по-видимому, Священное писание. - И. А.) и толковать Закон (1Q S VI, 6-7). Во время этих ночных бдений и могли рождаться те комментарии, которые традировались изустно, а затем были записаны. Нечто аналогичное засвидетельствовано для секты терапевтов - египетской разновидности ессеев (Елизарова, 1972). Филон сообщает, что на сходках терапевтов толкование Священного писания происходит путем раскрытия тайного смысла, скрытого в иносказаниях(DVD,  78; перевод М. М. Елизаровой).

Для того чтобы раскрыть тайну пророческого текста, автор комментария переносил комментируемый текст из его объективного исторического контекста в заведомо иную историческую обстановку, современную автору. Например, упоминаемые у пророка вавилоняне (касдим) VII в. до н.э. превращаются комментатором в киттиев, под которыми он подразумевает римскую армию I в. до н.э.; столица Ассирии VII в. до н.э. Ниневия превращается в Иерусалим I в. до н.э., Ливан - в кумранскую общину, египетский город Фивы (Но-Амон) - в Менашше, т. е. в религиозно-политическую группировку саддукеев (Amoussine, 1963). При помощи такого антиисторического метода транспозиции комментатор применяет все слова комментируемого текста к событиям его собственного времени, к борющимся общественным группам и лицам.

Однако, раскрыв таким образом тайну слов пророка, кумранский комментатор тут же зашифровал их заново, придав им условные и символические обозначения, например: община толкующих скользкое, власть толкующих скользкое, Эфраим, Менашше, Ливан, Учитель праведности, Нечестивый священник, Дом Авессалома, Дом Пелега, Человек лжи, Проповедник лжи, Человек глумления и община Человека глумления, Яростный лев, простецы, бедные и т. д. Значение ряда таких символических обозначений уже установлено (см., например, Amusin, 1978), раскрытие же других, особенно в Комментарии на Хаваккука, остается важной, хотя и весьма трудной задачей кумрановедения.