Шапошникова

Сакральный календарь друидов

или латинскими буквами, позже - знаками огама. При погребении знатного воина или короля вокруг могилы ради такого случая хороонили живьем его рабов, любимых слуг, а иногда и заложников53.

Завершались похороны, как правило, погребальными играми и поминками.

Мы уже не раз могли убедиться в практичности друидов и в их умении обратить себе на пользу самые разнообразные события и происшествия. Ритуалы, связанные со смертью не стали в этом смысле исключением: колдуны имели обыкновение проводить ночи у могил прославленных героев и королей, чтобы получить какое-нибудь озарение и пророчество.

ордалии54 друидов

Друиды преимущественно доверяли трем вещам: котлу правды, дереву и прикосновению к жертвеннику.

Котлом правды называли серебряный или золотой сосуд, который, как считалось, позволял отличить правду от лжи. Его наполняли кипящей водой и погружали в нее руку подсудимого. Если тот был виновен, рука оказывалась ошпаренной, если же на нем не было вины, то кипяток не причинял ему никакого вреда.

Можно было поклясться в правоте своих слов, прикоснувшись к дереву или жертвеннику. По звукам или другим знакам, исходившим от этих предметов, сведущие друиды судили о невиновности или вине подсудимого.

Существовал еще один любопытный способ выяснения истины, связанный со способностью дерева изобличить зло. В воду бросали три куска дерева: дерево господина, дерево друида и дерево обвиняемого. Если последний был виновен, то его кусок дерева опускался на дно, если невиновен - оставался на поверхности.

В Ареморике55 для этих целей и, вероятно, не без успеха, пользовались куском железа. Кусок железа, освященный друидами, раскаляли в огне докрасна, а затем налагали его на ладонь подсудимого. Если тот был виновен - железо обжигало его, если нет - не причиняло ровно никакого вреда.

Друиды говорили, что воротник56 душил того, кто выносил в суде несправедливое решение, и, напротив, становился широким, когда приговор соответствовал проступку.

Артемидор рассказывал об одной гавани на океанском побережье Галлии, которую называли Два ворона. Туда приходили люди, чтобы разрешить какие-либо спорные вопросы. Каждый из них клал на возвышении доску и бросал на нее куски ячменной лепешки. После этого спорящие дожидались прилета двух воронов с белой отметиной на правом крыле. Когда птицы прилетали, они расклевывали часть лепешки, а остальное разбрасывали. Выигрывал тот, чья ячменная лепешка была отброшена.

учение друидов о переселении луш.

Диодор Сицилийский утверждал, что среди друидов было распространено мнение Пифагора, согласно которому души людей бессмертны и в течение определенного количества лет способны обретать жизнь в другом теле. Напомним, что Пифагор определил этот период в 216 лет.

Если верить ирландскому преданию, первая из пяти рас острова погибла от болезни, за исключением одного-единст-венного человека, Туана, сына Сдарна, сына Сера, двоюродного брата Партолона.

Бог облек его во множество форм, и он прожил со времен Партолона до времен Колум-Килле58 (т. е. с VII в. до н. э. до V в. н. э.). Он поведал ирландцам знания и историю, рассказал о завоеваниях Ирландии и о событиях, которые произошли, начиная с прихода Кессаир59.

Именно с такой целью Бог сохранил его живым до времени святых (т. е. до V-VI вв.), когда он, наконец, получил имя Туана, сына Кайрелла, сына Муиредаха Муин-дерга60.

Вот в каких обликах он побывал за это время:

300 лет в облике человека Финтана Финеолаха;

300 лет в облике дикого быка в пустоши;

200 лет в облике дикого козла;

300 лет в облике птицы;

100 лет в облике лосося.

Затем рыбак поймал его в свою сеть и отнес королеве, жене короля Муиредаха Муиндерга. Та отведала лосося и зачала Туана, вновь возрожденного в человеческом облике.

Отметим сакральную значимость воплощений Финтана. Человек, бык и козел - жертвенные приношения богам, птицы и лосось - живность, по которой осуществлялись гадания и прорицания.

Друиды и велеты, посвященные в таинства, верили, что их бессмертные души после гибели одного тела переходят в другое. Количество таких воплощений могло быть весьма значительным.

Так, некий велет, сочинитель поэмы Битва Деревьев, сообщал о своих прежних воплощениях следующее:

У меня было много обличий,

Прежде чем появилось нынешнее.

Я был острым лезвием меча.

(Поверю, когда увижу сам.)

Я был каплей в воздухе.

Я был сияющей звездой.

Я был словом в книге.

Я был книгой в начале.

Я был светом лампады.

Год с половиной

я был мостом

Над трижды двадцатью реками.

Я летал, как орел.

Я был кораблем в море.