Капра Фритьоф

Дао Физики

первые строги и последовательны, но их символы не связаны с нашим восприятием непосредственно. С другой стороны, словесные модели используют символы, которые могут восприниматься интуитивно, но всегда неточны и двусмысленны. В этом отношении они не отличаются от философских моделей действительности и могут быть сопоставлены с ними.

Если в науке есть элемент интуиции, то и в восточном мистицизме есть рациональный элемент. Разные школы, впрочем, уделяют разное внимание рассудку и логике. Например, Веданта - одна из школ индуизма, или буддийская школа Мадхьямика - школы в высшей степени интеллектуальные, в то время как даосы всегда испытывали недоверие к рассудку и логике. Выросший на почве буддизма, но подвергшийся сильному влиянию даосизма, дзэн считает достоинством отсутствие слов, отсутствие объяснений, отсутствие наставлений и отсутствие знания в своем учении. Его последователи сосредоточены единственно на переживании просветления, и испытывают лишь косвенный интерес к истолкованию этого переживания. Знаменитое дзэнское изречение гласит: В тот момент, когда ты заговариваешь о чем-то, ты не достигаешь цели.

Хотя остальные школы восточного мистицизма не столь категоричны, в их основе лежит непосредственный мистический опыт. Даже мистики, занятые сложнейшими и изысканными спорами, не рассматривают интеллект как источник своего знания, используя его лишь для анализа и толкования своего личного мистического опыта. Благодаря тому, что этот опыт служит основой всех знаний, восточные традиции характеризуются сильной эмпирической ориентацией, которая всегда подчеркивается их сторонниками. Например, Д. Т. Судзуки пишет о буддизме:

Личный опыт - основа буддийской философии. В этом отношении буддизм представляет собой радикальный эмпиризм или экспериментализм, каким бы диалектическим не было рассмотрение значения достигнутого просветления [73,237].

Джозеф Нидэм неоднократно подчеркивает важность эмпирического подхода даосов в своей работе Наука и цивилизация в Китае и утверждает, что именно это отношение к личному опыту сделало даосизм основой развития китайской науки и техники. Ранние даосские философы, согласно Нидэму, удалялись в глушь, в леса и горы, чтобы медитировать о Порядке Природы и наблюдать ее несметные проявления [60, 33]. Тот же дух отражается в дзэнских строфах:

Тот, кто хочет постичь значение природы Будды,

Должен наблюдать за соотношениями

Времен года, причин и следствий [57, 103].

Есть какое-то сходство в том, что в восточном мистицизме и в физике знание основывается на опыте - личном или научном. Содержание мистического опыта еще больше укрепляет это сходство. Восточные традиции описывают его как непосредственное прозрение, лежащее вне области интеллекта и достигающееся скорее при помощи созерцания, чем размышлений, при помощи взгляда, направленного вовнутрь.

Такое представление о созерцании воплощено в даосском названии храмов - гуань, которое первоначально означало смотреть. Даосы, следовательно, рассматривали свои храмы как места для созерцания. В чань-буддизме, китайском варианте дзэн, просветление часто называется созерцанием Дао, а видение расценивается во всех буддийских школах как основа знания. Первый шаг Восьмеричного Пути, идти которым к самореализации рекомендовал Будда - правильное видение, за которым следует правильное знание. Д. Т. Судзуки пишет по этому поводу:

Важнейшее место в буддийской эпистемологии занимает видение, поскольку видение - основа знания. Знание невозможно без видения; все знание берет свое начало в видении. Таким образом, в учении Будды знание и видение тесно связаны. Поэтому буддийская философия категорически предписывает видеть реальность такой, какова она есть. Созерцание есть переживание просветления [72, 285].

Этот отрывок напоминает мне о Доне Хуане, маге из племени яки, который говорит: Мое пристрастие - видеть... поскольку только посредством видения может человек знания приобретать знание [10, 20].