в воздух, мне удалось избежать пленения. Я так и не знаю, что за угрозу я для них представлял?
Еще более явные проявления агрессивности свидетельствуют, что Локал II - место не только безмятежности и бесконфликтности. В одно из посещений ко мне пристал какой-то одетый в обычную одежду мужчина. Насторожившись, я решил подождать, что он будет делать.
- Ты помнишь Аррозио Ле Франке? - бесцеремонно спросил он. Все еще настороже, я сказал нет.
- Подумай и наверняка вспомнишь, - решительно заявил мужчина.
В его поведении была скрыта угроза, и мне стало не по себе. Я ответил, что совершенно точно не помню никого с таким именем.
- А ты вообще кого-нибудь там внизу знаешь? - спросил он.
Не успел я сказать нет, как вдруг обмяк, а мужчина схватил меня. Он держал меня за одну руку, и я почувствовал, что за другую меня берет еще кто-то. Вдвоем они потащили меня в направлении чего-то похожего на три ярких пятна света.
Сопротивляясь, я наконец вырвался и догадался применить сигнал назад - в физическое тело. Я стал быстро удаляться и скоро оказался в своем физическом теле у себя в офисе. Хочется думать, что меня приняли за кого-то другого.
Вот еще одно посещение, окрашенное во вполне человеческие тона. Я оказался не в каком-то определенном месте, а просто в чем-то сером и размышлял, что делать дальше, когда ко мне приблизилась какая-то женщина.
- Я из ... церкви и пришла помочь вам, - спокойно сказала она.
Она подошла ближе, и я сразу почувствовал сексуальное вожделение, исходящее от нее, но сдержался, решив, что такого рода помощь ... церковь едва ли оказывает.
Но я ошибся.
Когда мы закончили, я поблагодарил ее и тут, обернувшись, заметил какого-то мужчину, стоявшего поблизости и наблюдавшего за происходящим. Громко, с едкой насмешкой он сказал: Значит, теперь ты готов постигать тайны вселенной? Чтобы скрыть свою растерянность, я спросил, кто он такой?
- Альберт Матер! - почти прокричал он. При этом мне показалось, что этим именем он назвал меня.
- Надеюсь, ты готов, - в гневе повышая голос, продолжал он, - потому что никто не потрудился сказать мне, когда я туда вернулся.
Остальное я не расслышал - все заглушил рев, похожий на помехи в радиоприемнике.
Я удалился подальше от его гневных излияний и благополучно вернулся в физическое тело. Наводя справки по самым солидным историческим источникам, я не обнаружил сведений ни о каком Альберте Матере (долгий а). К священнику Коттону Матеру, жившему в XVIII веке, он, похоже, отношения не имеет.
Другие встречи в Локале II, как можно судить по описаниям в этой книге, были дружественнее. В большинстве случаев никакой закономерности, позволяющей догадаться, почему я попадаю в ту или иную ситуацию, не прослеживается. Может быть, в конце концов она прояснится.
Два необычных повторяющихся феномена следует упомянуть при описании этой области. Порой во время путешествия движение, обычно быстрое и плавное, прерывается чем-то вроде мощного ураганного порыва в том пространстве, через которое движешься. Неуправляемая сила, словно лист в бурю, сносит тебя, беспорядочно, вверх тормашками швыряет из стороны в сторону. Двигаться поперек этого потока невозможно, сделать ничего нельзя, остается только отдаться ему. В конце концов тебя сносит к краю течения, и, невредимый, ты выпадаешь из него.
Сравнить это явление не с чем, но ощущение такое, что оно, скорее, естественного, нежели искусственного, происхождения.
Второй феномен - это надпись на небе. Я видел ее пять или шесть раз, путешествуя в сопровождении Помощников. Это неправдоподобный набор примитивных символов, вытянутых дугой прямо через одну из областей Локала II. Каждый проходящий через эту местность должен обойти этот барьер, ибо он прочен, недвижим, неколебим.
Символы, насколько я мог разобрать их при помощи своего зрения, представляют собой грубые, схематичные изображения мужчины, пожилой женщины, дома и что-то вроде алгебраического уравнения. Только от одного из Помощников мне удалось узнать историю этой надписи. Он поведал ее с усмешкой, почти извиняющимся тоном.
Вроде бы в незапамятные времена некая очень богатая (по каким стандартам, непонятно) и могущественная женщина захотела получить ручательство, что ее сын попадет на небо. Церковь вызвалась гарантировать это при условии, что она заплатит церкви огромную сумму денег (так!). Женщина условие выполнила, но сын ее на небо так и не попал. Пылая гневом и жаждой мести, она потратила все свое оставшееся состояние и власть, чтобы поместить на небесах надпись,