Доннер Флоринда

Шабоно

- спрашивал он, наливая себе еще кофе. - Я здесь

вот уже тридцать лет и ни разу не слышал о таком нелепом

плане.

Время сиесты уже прошло, но в миссии все еще царила

тишина, когда я растянулась в своем гамаке в тени густо

сплетенных ветвей и зубчатых листьев двух деревьев pomarosa.

Вдалеке я увидела высокую фигуру мистера Барта,

направлявшегося к миссии. Странно, подумала я, ведь он

обычно приходил по вечерам. А потом я догадалась, зачем

он пришел.

Он присел на корточки у ступенек, ведущих на веранду

неподалеку от места, где я лежала, и закурил одну из

привезенных моими друзьями сигарет.

Мистеру Барту, похоже, было не по себе. Он встал и

прошелся туда-сюда, словно часовой на посту. Я совсем бы-

ло собралась его позвать, когда он заговорил сам с собой,

выдыхая слова с дымом. Он почесал белую щетину на под-

бородке, поскреб один ботинок о другой, чтобы счистить

налипшую грязь, будто пытался избавиться от не дававших

ему покоя мыслей.

- Вы пришли рассказать мне об алмазах, которые

нашли в Гран-Сабана? - спросила я вместо приветствия,

надеясь развеять меланхолическое выражение в его добро-

душных карих глазах.

Он затянулся сигаретой и выпустил дым через нос ко-

роткими клубами. Выплюнув несколько табачных крошек,

прилипших к кончику языка, он спросил:

- Почему вы хотите идти с Анхеликой в лес?

- Я уже говорила отцу Кориолано, что не знаю.

Мистер Барт тихо повторил мои слова, но уже с воп-

росительной интонацией. Закурив очередную сигарету, он

медленно выпустил дым, глядя, как его завитки постепен-

но тают в прозрачном воздухе.

- Идемте-ка пройдемся, - предложил он.

Мы не спеша шли по берегу реки, где огромные переп-

летенные корни выползали из земли, словно изваяния из

дерева и ила. Теплая липкая влажность очень скоро

пропитала всю мою кожу. Из-под толстого слоя веток и

листьев мистер Барт вытащил каноэ, столкнул его в воду и

жестом велел мне сесть в него. Он направил лодку прямо

через реку, держа курс на небольшую заводь на левом бере-

гу, которая давала некоторую защиту от мощного течения.

Точными сильными движениями он направлял каноэ

против течения, пока мы не добрались до узкого притока.

Бамбуковые заросли уступили место мрачной густой

растительности, бесконечной стене деревьев, тесно стол-

пившихся у самого берега. Корневища и ветви нависали

над водой; по деревьям ползли лианы, словно змеи обвива-

ясь вокруг стволов, стремясь сокрушить их в смертельной

хватке.

- Ага, вот она, - сказал мистер Барт, указав на прос-

вет в этой, казалось бы, непроницаемой стене.

Мы протащили лодку по болотистому берегу и надежно

привязали к стволу дерева. Солнце едва пробивалось сквозь

густую листву; чем дальше я шла сквозь заросли следом за

мистером Бартом, тем больше все краски сливались в проз-

рачную зелень. Лианы и ветки цеплялись за меня как

живые. Жара здесь уже не была такой сильной, но из-за

липкой влажности одежда пристала ко мне, как слизь.

Вскоре лицо мое покрылось слоем растительной трухи и

паутины, от которой шел запах разложения.

- Это и есть тропа? - недоверчиво спросила я, чуть не

вступив в лужу зеленоватой воды. Ее поверхность кишела

сотнями насекомых, беспокойно суетящихся в мутной

жиже. Куда-то улетели вспугнутые птицы, и в этой сплош-

ной зелени я не смогла различить ни их цвета, ни

величины, а только услышала их возмущенные крики в

знак протеста против нашего вторжения. Я поняла, что

мистер Барт старается напугать меня. Мысль о том, что он,

возможно, ведет меня в другую католическую миссию, тоже

приходила мне в голову. - Это и есть тропа? - спросила я

еще раз.

Мистер Барт резко остановился перед деревом, таким

высоким, что его верхние ветви, казалось, задевали небо.

Ползучие растения тянулись вверх, обвиваясь вокруг ство-

ла и веток.

- Я собирался преподать вам урок и напугать до

полусмерти,- мрачно сказал мистер Барт. - Но все, что я

готовился вам сказать, сейчас прозвучало бы глупо. Так что

передохнем немного и пойдем обратно.

Мистер Барт позволил лодке плыть по течению, берясь

за весло лишь тогда, когда ее заносило слишком близко к

берегу.

- Джунгли - это мир, который невозможно себе пред-

ставить,- сказал он.-Яне могу вам его описать, хотя так

часто испытывал его на своей шкуре. Это дело личное. Опыт

каждого человека уникален и не похож на другие.

Вместо того чтобы вернуться в миссию, мистер Барт

пригласил меня к себе домой. Это была большая круглая

хижина с конической крышей из пальмовых листьев.