гипнотического состояния, он протирает глаза, позевывает и говорит, что
здорово спал. Кажется, видел какие-то сны... Но воспоминания о них, как
правило, отрывочны, тусклы. Самочувствие после гипноза обычное, иногда даже
лучше, чем раньше, и лишь изредка бывает небольшая тяжесть в голове.
Но забвение обманчиво. В этом можно убедиться с помощью той же суггестии.
Вы вспоминаете в последовательности, до мельчайших деталей все, что
происходило с вами на сеансе! - этого приказа гипнотизера, Даже без нового
погружения в гипноз, достаточно, чтобы сомнамбул действительно все вспомнил и
в мельчайших подробностях рассказал. В гипнотическом сне следы памяти
продолжают откладываться, фиксироваться, закрывается лишь их доступ к
воспоминанию, доступ к сознанию.
Возникает какой-то заслон, очень похожий на вытеснение. Чем причудливее были
суггестированные переживания, тем полнее вытесняются.
Суггестия может заставить сомнамбула совершенно забыть все происходящее не
только во время сеанса, но и в любой момент жизни. Его можно заставить забыть
своих родных, свое имя, родной язык - что угодно. Но новая суггестия легко все
восстанавливает.
Суггестия в сомнамбулическом состоянии способна пробудить такие глубокие следы
памяти, о существовании которых не подозревает ни гипнотизер, ни сам
загипнотизированный. В глубоком сомнамбулизме путем суггестии можно добиться
возрастной регрессии с поведением и речевой продукцией, соответствующими
суг-гестированному, чаще детскому, возрасту. Благодаря этому можно оживить в
памяти сомнамбула сцены из далекого прошлого, казалось, безвозвратно забытые
(как в случае с жителем Венгрии, 35-летним шахтером Шандором Вольмаром,
мальчиком угнанным фашистами с Украины, который с помощью гипнолога вспомнил
свое настоящее имя и фамилию, нашел родное село и мать). Можно пробудить в
памяти сомнамбула давно утраченные навыки и умения. Пятидесятилетняя
женщина-сомнамбула по приказу гипнотизера танцует давно забытый танец своей
юности. Пожилому человеку суггестируют, что ему не 6, а всего 8 лет, и он
начинает, как маленький ребенок, говорить тонким голосом, строить домики из
песка, писать каракули, рисовать картинки и т. д. Двадцатипятилетняя
женщина-сомнамбула соответствующей суггестией превращается в семилетнюю
первоклассницу и старательно выводит буквы неподдельно детским почерком,
который был у нее в первом классе. Вот она, уже трехлетняя, говорит детским
голоском и, сидя на голом полу, играет в песочек, в куличики.
Правда, истинное оживление эха далекого прошлого смешивается здесь с долей
непроизвольного актерства, с некой суггестированной игрой. В этом можно
убедиться, суггестировав двадцатипятилетней, что она столетняя старуха.
Согнувшись, она будет еле двигаться мелкими шажками, кряхтеть, тяжело
дышать... Это, конечно, не оживление следов прошлого, которого не было, а
пробуждение и введение в актив представлений, которые хранятся в памяти об
облике и поведении стариков. Самоощущение старости в этом состоянии,
безусловно, есть. В бодрствующем состоянии, однако, такая игра невозможна,
если не считать талантливой актерской импровизации.
Оживление таких подсознательных эхо происходит, очевидно, и в тех случаях,
когда загипнотизированному суггестируется перевоплощение в другую личность
(Паганини, Репин, Есенин и т. д.). Поведение его максимально соответствует
тому, что он знает и помнит об этой личности и как ее себе представляет. Ничто
не берется из ничего: перевоплощенное я образуется только из памяти. Но
степень мобилизации памяти превосходит обычную.
В глубоком сомнамбулическом гипнозе возможно произвести расщепление личности
гипнотиков, при котором загипнотизированные по желанию экспериментаторов живут
двойной жизнью (за себя и за суггес-тированный образ). Все это подтверждает
изложенные ранее положения о связи гипноза с бессознательным.
Особенно примечательны исследования в сомнамбулическом гипнозе с дачей
испытуемому тех или иных несъедобных предметов: мела, ваты, угля, сырого
картофеля, но с суггестией, что это хлеб, мясо, фрукты. Испытуемый с большим
удовольствием начинает поедать эти предметы. Любопытно, как показали
лабораторные исследования, проведенные еще в прошлом столетии, что желудочный
сок и слюна выделяются у этих людей как в количественном, так и в качественном
отношении, как на хлеб,