Неизвестен

Каменные лабиринты Севера

ассоциировались у этого ученого с “мировым столбом”, о котором в мифологии лопарей говорилось, что он поддерживает весь мир.

Вход в лабиринт - начало подхода к подземелью царства мертвых. Узкая дорожка между телами свернувшихся змей - вполне конкретный путь в царство мертвых. Начавший его не знал, будет ли пройден им этот путь до конца, вернется ли он из лабиринта. Самый опасный участок находился в центре лабиринта, где идущий оказывался между двух голов свернувшихся чудовищ. Еще при входе в лабиринт его ждало предупреждение о возможной судьбе: здесь тело змеи заметно утолщалось - она проглотила жертву; утолщения встречались и на других участках. Можно лишь

представить ощущения входящих в лабиринт первобытных людей, в сознании которых спираль из камней была вполне реальным воплощением застывших и окаменевших чудовищ подземного царства.

Отважные герои “Калевалы” спускались в подземную страну мертвых с вполне определенными целями. Так, однажды Вяйнямёйнен отправился туда узнать у хозяйки подземного царства три заветных слова заговора-заклятья, “чтоб скрепить концы плотнее, чтоб покрыть корму у лодки” (руна 16:313-314). Второй раз он намеревался взять у Маны инструмент буравчик, чтобы сделать сани (руна 25:689-716). В представлении древних спуск в страну мертвых — это вполне реальное, хотя весьма трудное и небезопасное путешествие.

Таким образом, расшифровка семантики биспиральных подковообразных лабиринтов позволяет теперь уже со всей определенностью считать эти памятники сооружениями, имеющими прямое отношение к культу мертвых, стране смерти. Остается объяснить семантику лабиринтов с солярной символикой - замкнутыми концентрическими кругами, служивших, по предположению А.Я. Мартынова, для отправления обрядов поклонения солнечному божеству11. На наш взгляд, солярная символика (крест) отчетливо различима и в биспиральных подковообразных лабиринтах с крестообразным пересечением двух линий у входа (рис. 1.3).

Круговые кладки отдельных лабиринтов хорошо соотносятся с песнями “Калевалы”, в которых солнце представлено как “колесо господне света” (руна 33:20), “богом созданное солнце, божье чадо дорогое” (руна 15:223-224). Семантика же биспиральных подковообразных лабиринтов с крестообразным пересечением двух линий у входа имеет более сложное объяснение.

Согласно “Калевале”, солнце вместе с месяцем спрятала внутрь “горы”—скалы-“камня” Лоухи, хозяйка северной страны Похъёлы, со словами заклинания:

“Никогда светить не выйдет

Из горы на волю месяц.

Никогда не выйдет солнце,

Коли я не отпущу их,

Коль сама не дам свободы,

Жеребят доставя девять,

От одной рожденных матки!” (руна 47:26-32).

Примечательно, что внутри скалы, где были заточены солнце и месяц, находились змеи! Главный герой “Калевалы” Вяйнямёйнен решил вызволить для людей из плена дневное и ночное светила. Он заметил в камне-скале узкую полоску-трещину, куда и вставил свой меч. Камень раскололся натрое, и Вяйнямёйнен увидел сквозь щель пирующих змей:

Змеи там хлебают сусло.

Пиво пьют в скале гадюки,

В недрах этого утеса,

Что похож на печень цветом (руна 49:255-258).

Аналогичная сцена пира змей внутри скалы, в которую заточено хозяйкой Похъёлы солнце, имеется и в других записях песен:

Там гадюки пьют пиво,

Змеи рядом его лакают12.

Исчезновение солнца воспринималось жителями страны Калевы не только как полное погружение в кромешный мрак, отсутствие тепла, но и как прекращение “божьего времени” (руна 33:38), т.е. смерть. Все это напоминает смерть солнца, заточение его в стране мертвых - в горе, где пируют змеи, празднуя поступление к ним очередной жертвы. В этой связи хочется напомнить, что в песнях о заточении солнца постоянно фигурирует число девять: девять жеребят, которые хозяйка Похъё-лы должна принести в жертву (руна 47:31); девять дверей в скале, за которыми спрятано светило (руна 49:243). Девять - число сакральное. Например, в скандинавской мифологии подземный мир состоял именно из девяти миров (об этом см. ниже).