Милтон Эриксон

Мой голос остаётся с вами

страшными руками'.

Я спросил Генри: 'Что ты думаешь о своей привычке? '

Он ответил: 'У меня это врожденная привычка. Я не могу не кусать ногти. Вероятно, это происходит во сне. У меня нет никакого желания, чтобы мои ногти так выглядели. Они ужасные! Мне бы не хотелось, чтобы хорошенькая девушка посмотрела на мои руки'.

Я сказал: 'Что ж, Генри, у тебя на руках десять пальцев. Я вполне уверен в том, что девять пальцев могут вполне обеспечить тебе твой 'ногтевой рацион', если уж ты в нем так нуждаешься, а на десятом пальце, любом по твоему выбору, ты можешь отрастить длинный ноготь, благополучно питаясь с остальных девяти'.

'Это верно', сказал Генри. Я сказал: 'Фактически, ты мог бы отращивать ногти на двух пальцах, преспокойно питаясь с восьми остальных'.

Генри сказал: 'Понимаю, куда вы клоните. Это кончится тем, что вы скажете мне, что я могу отращивать ногти на девяти пальцах, грызя только один. И, черт побери, мне нравится ход вашей мысли, он захватывает меня'. Не потребовалось много времени, чтобы он стал отращивать ногти на всех десяти пальцах.

И тогда я сказал: 'Генри, твой отец не поддерживает тебя. Ты работаешь и играешь на пианино четыре часа в день'.

Он ответил: 'Я люблю музыку, но я ненавижу пианино. Я по-настоящему люблю музыку'.

Я сказал: 'Но пианино - это не единственный инструмент. У тебя за плечами двадцать два года игры на клавиатуре'.

Генри сказал: 'Я куплю себе электроорган'. И он играл на электрическом органе так прекрасно, что его очень часто стали приглашать на свадьбы и праздники. И он играл на электрооргане все годы учебы в юридическом колледже. Ох, и разозлился же на меня его отец!

Второй сын по решению отца достоин был стать священником епископской церкви. А сын женился на еврейке и стал работать в магазине, торгующем подержанными автомобилями. Он был пьяницей, торговал подержанными автомобилями и был женат на еврейке!

Дочь тоже получила свои указания. Она должна была вырасти и стать платной няней. Но когда ей исполнилось шестнадцать, она убежала из дома, уехала в один из штатов Каролины (прим.: есть Ю. и С. Каролина) и вышла замуж за своего сверстника, которого любила.

Брат Генри решил, что если Генри может изучать и политические науки, и законодательство, то он со своей женой еврейкой вовсе не должны продолжать ненавидеть друг друга. Они оба были несчастны в браке. Он понял, что его никто насильно не заставляет пить. Он разошелся с ней. У служителей епископской церкви развод не поощряется. Он сказал: 'Вы не сделаете из меня служителя епископской церкви - я собираюсь стать автомобильным дилером. Я буду продавать новые автомашины!' И он преуспел в этом!

И Генри, юрист, и его брат, автомобильный дилер, поставили условия своей сестре и ее шестнадцатилетнему мужу. Они посетили обе родительские семьи и поставили условия. Ее муж должен, был пойти в колледж учиться и получать хорошие отметки. Он мог учиться, на кого захочет. А сестра должна была пойти учиться, закончить колледж и получить степень бакалавра. Она и ее муж могли принимать свои, совместные решения.

В этой истории показана склонность родителей к принуждению. Отец поглощен одной-единственной мыслью, что его сын должен стать врачом. Мать в не меньшей степени захвачена другой идеей, что сын должен стать пианистом. Характерно, что отец обращается к Эриксону за тем, чтобы он 'загипнотизировал его так, чтобы он перестал кусать ногти'. И даже после того, как Генри был исключен из всех медицинских училищ, отец слепо продолжает настаивать на том, что причиной всему являются обкусанные ногти, которые не дают возможности Генри поступить в другое медицинское училище. Много дет Генри реагировал на родительское принуждение симптомами, такими, как кусание ногтей. Конечно, он не чувствовал, что сам является причиной симптома. Он говорите 'Я не могу не кусать ногти'. Давайте посмотрим, как Эриксон работает с ним и со всей его семьей.