Милтон Эриксон

Мой голос остаётся с вами

не отреагировать эмоционально на свои веснушки, и среагировать самым благоприятным образом. Она была предрасположена к благоприятной реакции, потому что я намеренно усилил ее враждебность и ярость, а затем создал настоящую пустоту в ее сознании. Это произошло потому, что я сказал, что знаю, где она находилась, когда украла, и что я знаю, что именно она украла. И что у меня есть доказательство. Таким образом, она испытала облегчение, поняв нелепость обвинения в воровстве. В действительности я шутил с ней, и ситуация стала смешной. И ей понравились булочки, печенье и рогалики с корицей, а ее веснушкам я дал новое название. Это ее эмоции, ее мысли, ее реакции оказали психотерапевтическое действие. Хотя она и не знает об этом.

Позже Эриксон следующим образом комментировал рассказ 'Коричневое Лицо': 'Вам также следует понять, что важно не то, что вы делаете, не то, что вы говорите, а важно то, что делает пациент, что он понимает'.

Мне довелось видеть открытку и письмо, адресованное Эриксону от Коричневого Лица: 'Дорогой мистер Эриксон, я вспоминала вас сегодня. Я читала эти 'безумные' письма, которые вы мне написали. Как ваши дела? Я постараюсь не забыть послать вам поздравление в День всех влюбленных. В этом году я иду в шестой класс. Вы, наверное, меня уже не помните, но если прочтете мое прозвище, то вспомните сразу. ПЕРЕВЕРНИТЕ ОТКРЫТКУ. Меня зовут В_ Н_ (Коричневое Лицо)'. Всего вам доброго. Коричневое Лицо'.

Открытка была написана печатными буквами коричневыми восковыми мелками трех разных оттенков. В конверте лежало цветное фото, с которого смотрела очаровательная маленькая девочка с темно-рыжими волосами и лицом, покрытым веснушками. Она улыбалась.

Псориаз

Молодая женщина сказала: 'Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы набраться смелости и прийти к вам. Вы обратили внимание на то, что у меня высокий воротник и длинные рукава, хотя сейчас лето. Но вчера вечером, когда я увидела столько перхоти на ковре и сегодня утром, когда я увидела, что ее не меньше в моей постели, я подумала, что мне надо сходить к психиатру. Пока у меня псориаз, он едва ли сможет сделать что-нибудь, что еще хуже'. Я сказал: 'Так вы думаете, что у вас псориаз'. Она сказала: 'Я ненавижу раздеваться. Посмотрели бы вы на мое тело, на мои руки, на мою шею. С меня просто сыплется перхоть'.

Я сказал: 'Позвольте мне взглянуть на псориаз. Меня это не убьет, и для вас это не смертельно'.

Она показала мне его. Я осмотрел ее внимательно и сказал: 'У вас нет и трети того псориаза, который, как вы считаете, у вас есть'.

Она сказала: 'Я пришла к вам за помощью, потому что вы врач. А теперь вы рассказываете мне, что у меня нет и трети псориаза, хотя я прекрасно вижу, сколько у меня есть. Вы же пытаетесь занижать это до одной трети'.

Я сказал: 'Правильно. У вас много эмоций. У вас есть немножко псориаза и очень много эмоций. Вы живой человек, у вас есть эмоции, немножко псориаза и много эмоций. Очень много эмоций на ваших руках, на вашем теле, и вы называете это псориазом. Поэтому у вас не может быть более трети того, что, как вы считаете, у вас есть'.

'Сколько я вам должна?' - спросила она. Я сказал ей.

Она сказала: 'Я выпишу вам чек и постараюсь больше с вами никогда не встречаться'.

Через две недели она позвонила и сказала: 'Нельзя ли увидеться с вами?' 'Конечно', ответил я.

Она сказала: 'Я хочу извиниться. Я хочу увидеться с вами снова'.

Я сказал: 'Нет необходимости извиняться, потому что я поставил правильный диагноз и не хочу, чтобы передо мной извинялись за это'.

Она сказала: 'Я полагаю, вы правы. Мне не следует извиняться. Я должна быть благодарна, что вы поставили правильный диагноз. У меня больше нет перхоти, и посмотрите на мои руки. На них есть несколько небольших пятен, и это все. И на всем теле точно так же. А я злилась на вас две недели'.

Когда Эриксон говорит молодой женщине: 'У вас немножко псориаза и много эмоций', он отождествляет псориаз и эмоции и внушает мысль, что чем больше эмоций, тем меньше псориаза и чем больше псориаза, тем меньше эмоций. Затем он дает ей возможность направить эмоции на него. Когда она разозлилась на него и продолжала злиться две недели, ее псориаз уменьшился. У нее было много эмоций и немного псориаза.

Таким образом, Эриксон готовит пациента к открытию новой системы отношений, бросая ему вызов, смущая или вызывая отрицательные эмоции. Переструктурирование совершается в соответствии с психологическими установками и убеждениями личности. В 'Шрапнели' он первым делом устанавливает, что пациентка считает