Вадим Зеланд

Яблоки падают в небо

поставленный вопрос сводится к следующему: «Почему мне, точке, позволено занимать какие угодно положения на координатной плоскости? Кто создал координатную сетку? Кому это нужно? И что было до того, как?.. Непостижимо...» А если сказать этой точке, что помимо плоскости существует еще трехмерное и п-мерное пространство, то у нее вообще «крыша поедет».

Легче поверить в то, что судьба предначертана некими высшими силами, а также в то, что ее можно «вычислить» и предсказать, нежели в существование немыслимого пространства вариантов, в котором имеется абсолютно все. В любом случае людям неуютно жить в неизвестности, они стремятся получить хоть какой-нибудь намек на будущее, вот и идут к астрологам, предсказателям, толкователям. И здесь опять стоит вопрос принципиального выбора. Каково мое намерение: узнать, что меня ожидает, или же сотворить то, чего хочу?

Если избрана пассивная позиция, тогда, конечно, остается одно — обращаться к тому, кто имеет дерзость заявлять, что разбирается в Книге судеб. А возможно ли это? Способен ли кто-то предсказать или «рассчитать» будущее? Несомненно. Более того, такое становится возможным именно в силу существования пространства вариантов. Иначе откуда ясновидящим взять фрагменты прошлого и будущего?

Бесспорно, события не могут развиваться произвольным образом. Секторы пространства вариантов связаны в цепочки причинно-следственных связей — линии жизни, которые подчиняются определенным закономерностям. А как можно судить о данных закономерностях? Очевидно, по каким-либо внешним проявлениям и признакам, каковыми могут служить положения небесных тел, сновидения, выпадающие комбинации карт и даже кофейная гуща. Случайностей не бывает. Понятие случайности — это лишь особая форма восприятия следствия при отсутствии детальной информации о причинах.

Но опять же именно в силу существования пространства вариантов — этого хранилища кинолент о прошлом и будущем — прогнозы далеко не всегда подтверждаются. Число вариантов бесконечно, так что нет никакой гарантии, что «с полки взята та самая кинолента», которой суждено «попасть в проектор». Речь может идти лишь о доле вероятности.

Одной из самых «точных» была болгарская ясновидящая Вангелия Димитрова, всемирно известная Ванга. Потеряв еще в детстве зрение, она обрела дар «видеть» пространство вариантов. Но даже при ее уникальных способностях «процент попадания», как в прошлое, так и будущее, колебался в районе семидесяти — восьмидесяти.

Предсказания искажаются и восприятием самих ясновидящих, и последующей их трактовкой. «Центурии» Нострадамуса до сих пор интерпретируют в самых разных вариациях. В прогнозах зачастую пытаются увидеть то, чего там нет, и, наоборот, не замечают явного. Когда Ванга предрекла, что «Курск уйдет под воду», никто ничего не понял. Ведь от Курска до моря весьма далеко. Но когда затонула подводная лодка с тем же названием, то, наверно, у тех, кто знал об этом предсказании, холодок прошелся по коже.

И все-таки, если можно говорить лишь о вероятности того, что прорицатель увидит «тот самый» сектор пространства вариантов, тогда почему точность попадания оказывается достаточно высокой? Потому что предсказание, запечатленное в памяти человека, волей-неволей обращается в его намерение.

Отношение к всевозможным толкованиям и гороскопам особое — это баланс веры и недоверия. С одной стороны, человек не склонен всецело полагаться на такие вещи, а с другой — где-то в глубине его подсознания сидит мысль: а вдруг? Важность в отношении толкования минимальна: может, сбудется, а может, и нет. Это своего рода игра, которая ведется одновременно и понарошку, и всерьез. В результате возникает некое подспудное единство души и разума. При таких условиях создается мимолетный, но четкий образ, который зеркало мира охотно воплощает в действительность. Человек сам невольно реализует то, что ему было предсказано, — вот почему вероятность получается выше среднего.